Вик села в кровати и поняла одно: сюда, до этой спальни, она добралась не сама, а значит, ее принес Том. Тогда, получается, он ее и так видел. Шокировать его нечем.

Вик глубоко вдохнула, выдохнула и мягко сказала:

– Входи.

Он вошел – с подносом в руках и бумажной папкой под мышкой. Том был неожиданно домашним, в сорочке с расстегнутым воротом и темно-синих брюках на подтяжках. Впрочем, брюки были форменными. Вик не удержалась от вопроса:

– И почему же ты, Том, улизнул со службы? Опять!

Парень кашлянул, подал Вик столик-поднос с завтраком и нагло сел рядом, благо широкая кровать с балдахином это позволяла.

– Я не улизнул.

– Улизнул! Если бы ты взял отпуск по состоянию здоровья, что неудивительно после вчерашнего, я бы еще поняла. Но ты вышел на службу и сбежал.

– Не сбежал. Тори, откуда такие сведения?

– На тебе форменные брюки.

– Тысяча все замечающих ренарят! – хмыкнул Том и резко сменил тему: – Знаешь, Тори, тебе безумно идут моя сорочка, моя кро… – Он спешно поправился под грозным взглядом девушки: – Моя подушка, мое одеяло и мой дом. После сегодняшней ночи я просто обязан это сказать: выходи за меня замуж, Тори!

Вик не сдержала первых попросившихся на язык слов:

– Сумасшедший паяц! У меня уже есть жених.

Впервые в жизни она была благодарна отцу за помолвку с Хейгом.

– Отобью! – расплылся в улыбке Том.

– Как-то это некрасиво звучит по отношению ко мне, словно я легкомысленная особа, – не удержалась Вик, заставив Тома подавиться булочкой, которую он неосмотрительно откусил.

– Тысяча… бешеных… ренарят! Я не это имел в виду! Тори, ты спасла мне жизнь, украла мое сердце! Ты та, кого я, кажется, всю жизнь ждал!

– Сватаются, когда уже не кажется, – строго сказала Вик. – И Том… давай не будем об этом больше. Я человек, а не переходящий приз за долг жизни.

Том согласно кивнул:

– Хорошо. Давай не будем об этом.

Вик, отпивая непривычный черный чай без сливок, снова спросила:

– Так что тебя подвигло сбежать со службы?

Парень со стоном выдохнул:

– Тори-и-и… Сейчас обеденное время – мое законное время находиться где угодно. Мне угодно здесь. Я очень спешил, потому что, хоть и предупредил прислугу, чтобы она удерживала тебя в доме всеми правдами и неправдами, я боялся, что невысохшие после стирки блузку, жакет и пальто ты объявишь отговорками и сбежишь.

Вик, аккуратно намазывая джемом тост, согласилась с ним:

– Да, это совершенно точно отговорки.

Он без слов протянул ей папку.

– Что это?

– Дело нериссы Стеллы Бин. Я его закрыл за отсутствием состава преступления.

– Разве все экспертизы уже готовы? И ты пришел к однозначному выводу?

– Уже, Тори. Кстати, дело о пропаже нера Эрика Бина тоже скоро будет закрыто с той же формулировкой – за отсутствием состава преступления.

Вик отложила в сторону тост.

– Не поняла, если честно.

Том залпом выпил свою чашку чая и предложил:

– Давай, ты пообедаешь, а я тем временем тебе все расскажу?

Она неуверенно кивнула:

– Давай… Ты просто гений сыска – за полдня справиться с двумя делами!

Том пожал плечами:

– Просто повезло. Стеллу Бин никто не убивал. Мне жаль, Тори, но это так.

Вик выгнула бровь, совсем как Эван:

– Аргументируй.

– Во время осмотра тела судебный хирург нашел спрятанную в рукаве записку, объясняющую поступок нериссы.

Вик серьезно посмотрела на Тома. Не мог же он поверить в такую простую уловку преступника? Том не удержался и пробурчал, теряя свою привычную уже улыбку:

– Тори, вот откуда в тебе столько недоверия? Смотри.

Он забрал папку себе, развязал завязки, достал небольшой лист бумаги и принялся зачитывать вслух:

– «Дорогая моя Стелла! Я вынужден с прискорбием сообщить, что Эрик во время нашего с ним похода сорвался в пропасть на Сокрушительном мосту. Я ничего не мог поделать, мне ужасно стыдно, но, когда я смог спуститься к нему, он уже был мертв. Я вызвал к нему егерей, они обещали достать из пропасти тело Эрика и доставить его домой. Твой…»