Умереть или жить, будучи никем?

Вик зажмурилась и… к счастью, провалилась в сон.

Том проснулся среди ночи и уставился в белый потолок, пытаясь понять, что происходит.

Точно. Тори. Каталь. Толпа. И усыпивший его отец.

Том повернул голову набок. На соседней кушетке спала, свернувшись калачиком, Тори. Такая хрупкая, сильная и язвительная. Нежная и невероятная… Хотя нет, с нежностью он дал маху. Это не про Тори.

Том сел, осторожно проверяя, как отреагирует тело на движения. Было немного больно, но не более того. Бутыль на штативе сияла этикеткой. «Вита».

Странно, что отец его усыпил. Как-то после ранения в брюшную полость он вытаскивал пулю из Тома под местным обезболиванием, а тут расщедрился на сон. Странно это.

Том натянул на себя свежую сорочку, подошел к Тори и бережно взял ее на руки. Спать – так с комфортом, а не на жесткой кушетке. Он понес Тори в собственную спальню на второй этаж. Нет, в доме имелось несколько гостевых спален, но там было сыро и не натоплено в отличие от его спальни. Сам же он поспит на диване в кабинете, не привыкать. Все равно ему надо узнать, что такое отец хотел скрыть от него.

Уложив Тори в постель и укрыв ее одеялом, Том направился в кабинет. Включил свет, потом запустил вычислительную машину Брауна-Эрха. Та замигала лампами, загудела, готовясь к работе. Включать мелкий экран, для удобства оснащенный лупой, Том не стал. Служебный фиксатор на запястье, записывающий только звуки (его функция – помощь при опросе свидетелей), Том отключил, вытащил из него потенцитовый кристалл и загрузил его в приемник вычислителя. Подкрутил верньер звука и принялся прокручивать запись.

Разговор с начальством – мимо.

Расследование смерти Бин… Том не удержался и пару раз прокрутил вперед-назад запись, где Тори ругалась: «Паяц…» Голос звонкий, с капелькой усталости, но такой… родной, что ли. Бывает же – раз увидишь человека и понимаешь: вот тот, кого ты всегда ждал!

Крики, шум площади, свой собственный хриплый голос… Хм… Пожалуй, это лучше пропустить. Потом сделает копию и сдаст начальству.

И вот – голос отца:

– Магия вас убивает.

– Ложь!

Том замер, ничего не понимая. Чуть вернулся назад, на начало разговора на фоне собственного храпа. Потом еще раз.

И как он не понял? Как не заметил, что Тори – маг?! Впрочем, он сам был слаб, а во время Вечного карнавала применяется столько магии, что неудивительно, что он не заметил. Иногда и маги-ищейки сдаются и теряют след от буйства магии в Вечный карнавал.

Том вытащил кристалл и загрузил его обратно в фиксатор. Отключил вычислитель и открыл окно. На улице еще было темно. Ветер принес запахи океана и прелых листьев.

Том пытался осознать две простые вещи: Тори маг и она умирает. А значит, выхода нет. Надо писать письмо в Инквизицию. Он не мог представить себе мир без нее.

Вик с трудом открыла глаза под громкий стук и непонятное «завтрак в номер!». Обстановка вокруг была незнакомая. Стены приятного кремового оттенка, обитые шелком, крепкая мебель в мужском стиле – уж стулья точно мужские, с высокой спинкой и подлокотниками. Камин, над которым висит оружие. Через неплотно закрытые шторы пробивался яркий солнечный свет. Это совершенно точно не номер в «Королевском рыцаре». Она до него вчера… сегодня ночью так и не добралась. И это был не кабинет, в котором Вик заснула.

– Тори-и-и, еда стынет! – надрывался за дверью Том.

Вик прошипела себе под нос:

– Невоспитанные белочки!

Заявиться в девичью спальню! Это же за гранью воспитания!

– Тысяча ренарят, вот так романтические порывы и гибнут на корню! – смешливо раздалось ей в ответ.