– Вы что здесь делаете? – громко спросила я.

Ребята были ошарашены, у Ани по щекам катились слёзы.

– Юля… она там… – кивнул на кабинет Глеб, голос срывался от тревоги.

– Сейчас идите к своему классу, на улицу, – твердо сказала я, – не хватало нам ещё жертв. Я помогу ей. Пожалуйста, уйдите.

Двое послушались и побежали прочь. Николас стоял неподвижно, и хотя в его глазах прятался испуг, он не торопился уходить. Я видела это – его беспокойство было искренним, но он всё ещё был рядом.

– Каков наш план? – спросил он, оглядывая густой дым в классе. Лампа, что стала причиной возгорания, лежала разбитой на полу, а огонь уже пожирал половину комнаты.

– Оставайся здесь, – ответила я коротко.

Я вошла в класс, прикрывая рот рукой. Едкий дым жег глаза и горло, почти как тогда, когда я впервые подошла сюда.

В углу я нащупала огнетушитель, но удержать его и одновременно пробираться через дым было непросто. Огонь полз по стенам, стремительно распространялся, и я боялась, что не успею.

Пена из огнетушителя прорезала путь, но облегчения почти не было – впереди надо было найти и поднять Юлю.

Когда я приблизилась к задней части класса, услышала кашель – это был её голос. Я была близко.

– Юля, – шепнула я, стараясь заглушить охрипший голос, – закрой рот и нос чем-нибудь, сейчас я помогу.

В голове не было ни страха, ни сомнений – словно невидимая сила повела меня вперёд. Я сама не понимала, откуда у меня взялся этот героизм. Никогда не думала, что смогу так, в реальности, рисковать ради кого-то. Но сейчас всё изменилось – моя жизнь словно повернулась к новому смыслу.

Юля лежала на парте неподвижно, её лицо было бледным, глаза закрыты. Я протянула руку и прощупала пульс – он был, хоть и едва ощутимый, словно слабый отголосок жизни.

– Держись, – тихо сказала я, – мы выходим отсюда.

Не теряя времени, осторожно закинула её руку за шею, пытаясь поддержать вес. Попросила Юлю помочь, и, словно почувствовав мою решимость, она чуть-чуть шевельнулась, поддержала себя.

Но тело её было лёгким и в то же время хрупким, словно таяло на моих руках. Я чувствовала, как она постепенно слабеет, готовая в любой момент упасть в бессознательное состояние.

Дым всё сильнее жёг глаза, и казалось, что каждое вдохновение – это борьба за жизнь.

С каждым шагом путь становился всё сложнее, но я не сдавалась. Выход из класса казался бесконечно далеким, и когда я наконец переступила порог, словно вырвавшись из самой пасти смерти, сердце чуть не выпрыгивало из груди.

Но на входе никого не было – Николаса, которого я оставила там, не было рядом.

Я почувствовала, как предательская слабость охватывает тело – ноги дрожат, руки тяжелеют, дыхание всё чаще и прерывистей. Я оставила огнетушитель, который почти не помогал в этой борьбе, и направилась к выходу.

Воздуха катастрофически не хватало, и в голове мелькали тёмные пятна.

Но вдруг, как спасительный луч в ночи, я услышала шаги – они становились всё громче, яснее, как будто кто-то протягивал руку помощи.

С облегчением и последним усилием я шагнула вперёд, но силы покинули меня в самый неподходящий момент – и я уже не могла бороться.

Тело не выдержало, и я рухнула в чьи-то крепкие, надёжные руки – пожарного, который с хладнокровием и заботой поднял меня, как дитя.

– Всё будет хорошо, – услышала я его спокойный голос, который был словно якорь в этом шторме.

Chapter 3

Я очнулась в больничной палате. Белоснежные стены казались слишком холодными и чужими, а резкий запах антисептиков и медикаментов мгновенно раздражал и мешал сосредоточиться. Голова раскалывалась, каждая мельчайшая боль отдавалась эхом в черепе. Хочется пить – так остро, что будто в горле поселилась пустыня.