С тех пор числа неотступно следуют за нами, став частью не только бухгалтерских расчетов, но и культуры, религии, языка, временнóй шкалы и цивилизации. Но в последние годы в использовании чисел произошел настоящий взрыв.

Нас оцифровали?

Бурный технический прогресс привел к тому, что сейчас мы имеем возможность генерировать гораздо больше чисел, чем всего несколько лет назад. Согласно списку Top500[4] даже с 2010 года компьютерные мощности выросли в 60–100 раз. Из этого по закону Мура[5] следует, что в последние пятьдесят лет они ежегодно вырастали на 20–200 % (в зависимости от способа подсчета). Всего тридцать лет назад компьютер с мощностью нашего телефона стоил бы более ста тысяч долларов. Мы можем заполнить свои телефоны калькуляторами и приложениями, плюс в нашем распоряжении есть компьютеры, серверы и облака, которые способны круглосуточно регистрировать все наши действия.

Несколько лет назад мы – Микаэль и Хельге, – стоя на сцене, задали пятистам руководителям компаний простой вопрос: “Без чего вам было бы труднее всего обходиться неделю: без алкоголя, без секса, без друзей, без денег или без телефона?” Результат был однозначным и печальным: недельное отсутствие телефона представлялось им самым тяжелым испытанием.

Хотя, согласитесь, ничего удивительного в этом нет. Мало-помалу мы доверили своим телефонам самые сокровенные вопросы личной жизни. Здоровье, деньги, работу, друзей, отпуск. Все на свете. А взамен технологии обрушили на нас нескончаемый поток того, от чего мы стали полностью зависимы: чисел. Числа про всё и всех, во всех формах и видах.

Дополнительным объяснением числовой эпидемии служит рост количества объектов, которые можно учитывать. У нас стало больше вещей и больше занятий. Согласно американской статистике за последние десятилетия площадь среднестатистического жилища выросла почти в три раза, потребление – более чем в два, и американцы ежегодно тратят более двадцати четырех миллиардов долларов на оплату хранилищ для своего имущества. У нас теперь больше профессиональных возможностей, и мы чаще меняем работу (по данным Бюро трудовой статистики США, люди в среднем меняют работу каждые четыре года, что далеко от золотого стандарта прошлых лет). Вместе с тем у жителей стран – членов ОЭСР (Организации экономического сотрудничества и развития) свободного времени стало примерно на два часа в неделю больше, а у жителей родных для нас Норвегии и Швеции – почти на четыре. И это еще до коронавируса и вызванного им распространения удаленной работы! Вдобавок наши современники дольше бодрствуют, получая дополнительное время для заполнения его числами. Согласно финским исследователям, за последнее десятилетие время бодрствования увеличилось в среднем с шестнадцати до семнадцати часов в сутки, а американские ученые обнаружили, что количество людей, которые спят не более шести часов в сутки (и, стало быть, восемнадцать часов бодрствуют), за последние десятилетия выросло на 30 %.

Вместе с дополнительным временем пришла и дополнительная неопределенность. В опубликованной в 2008 году книге Nextopia Микаэль ввел понятие “вседоступного мира”, в котором что угодно стало доступно кому угодно, где угодно и когда угодно[6]. В то время на запрос buy shoes (купить обувь) Google выдавал полмиллиона ссылок. Сегодня тот же запрос приносит уже шесть миллионов ссылок. Что бы мы ни искали – товары, учебные курсы, вакансии, развлечения, рестораны, водителей или кандидатуру для свидания, – предложение выросло в десять раз. Как мы вообще умудряемся сделать выбор?