Однако я жив, и это письмо служит тому доказательством.

У меня к тебе просьба: найди бывшего частного сыщика по имени Макс Пипсен, он наш соотечественник, но сейчас живет в районе Новой Зеландии.

Мы с ним должны встретиться в том месте, где потерялись мои следы, мне нужно сообщить ему чрезвычайно важную информацию.

Вопрос не терпит отлагательства.

Никаких подробностей, все, что необходимо, я передам ему лично при встрече.

Привет всем членам нашей дружной семьи.

Майкл Роппеймер.

********

– Это действительно его почерк? – переспросил Пипсен, прочитав письмо.

– Вне всяких сомнений. Мои люди провели сравнительную почерковедческую экспертизу и подтвердили это.

Удивительнее всего то, что это почерк того, 23- летнего Майкла, который пропал много лет назад, вы понимаете? С годами почерк меняется, как вы наверняка знаете, а ведь сейчас ему должно быть 82 года.

– Это действительно невероятно…, – пробормотал детектив, продолжая рассматривать текст, – Написано шариковой ручкой синего цвета, угол наклона специфический. Довольно примечательный почерк, надо сказать.

Кстати, раз вы провели почерковедческую экспертизу, так может и дактилоскопическую заодно?

– Да, забыла сказать. Проверили и этот лист, и заодно конверт. Ни одного отпечатка, вообще ни одного! Разумеется, кроме пальцев моих сотрудников, которые держали конверт в руках.

Пипсен задумался, но никаких мыслей по этому поводу не возникло.

– Откуда Майкл Роппеймер мог узнать мое имя – еще одна загадка. Когда он пропал, я еще мочился в пеленки…

Пардон, мадам, я забылся.

Мейли только махнула рукой на его неловкое оправдание.

Похоже, эта дама высшего света и сама была не прочь ввернуть крепкое словцо в соответствующей ситуации.

– Теперь вы понимаете, как важна ваша роль в этом деле?

Выбор Майкла и мне непонятен, но в данном случае нет иного выхода, как следовать его воле и отправится на поиски. И вам предстоит заняться этим делом как можно скорее.

Вы готовы, мистер Пипсен?

«Ага, мяч на моей стороне, – удовлетворенно подумал знаменитый сыщик, – Им деваться некуда, раз меня уже назначили на роль сыскного пса. Отлично. Теперь нужно немного потянуть резину, раз такое дело. А то слишком легкое согласие с моей стороны будет выглядеть даже несолидно.»

– Для начала мне нужно ознакомиться со всеми материалами дела, чтобы более конкретно планировать поиски. Не знаю, каковы шансы найти человека через 59 лет, если это не смогли сделать несколько более ранних экспедиций, – детектив в задумчивости покачал головой, – Необходима материально-техническая подготовка к этой операции, опять же время…

Кстати, у меня два вопроса.

Вы передали привет членам вашей семьи, как это предписал ваш дядя в письме?

– Нет. Не буду объяснять причину, но о письме знает минимально необходимый круг людей, буквально пять- шесть человек, и это не родственники, а технические исполнители, с которых взято обязательство хранить информацию в секрете.

Второй вопрос?

– Как вы думаете, почему Майкл написал письмо именно вам, если к моменту его исчезновения вам было всего шесть лет, и вы едва ли его помните?

– Понятия не имею. Для меня это такая же загадка, как и для вас. Я действительно не помню дядю, да и был он всегда…как бы это правильно сказать…как бы не от мира сего. Эдакий «ботаник», чудаковатый и немного наивный исследователь, путешественник и естествоиспытатель. Бродяга и непоседа, хотя и очень образованный человек.

В нашей семье других таких никогда не было, потому что имя диктует определенные модели поведения и выбор рода занятий, вы меня понимаете? Мы все люди практичного склада, а Майкл…