Конечно, на ночь глядя, никуда он не поехал, но с утра позвонил и забронировал билет до Москвы. Здесь у него не было никаких дел, требующих безотлагательного решения. Личному повару он выдал компенсацию за три месяца и отпустил домой, обещая связаться с ним, когда вернётся. С экономкой и садовником (молодой семейной парой) Павел заключил договор, и те остались в доме, следить за оным. Сам собрал скромный скарб, вызвал такси и отбыл в аэропорт. Каких-либо эмоций по поводу отъезда Павел не испытывал, чему немало удивился. Думал хотя бы взгрустнуть, но не смог. Ощущения оказались иные, словно он после долгой командировки возвращался домой.

По сути, так оно и было. И сие обстоятельство радовало. Когда самолёт оторвался от земли, Павел улыбался как ребёнок, летящий в сказочный Диснейленд.

Примерно через четыре часа шасси самолёта коснулись посадочной полосы аэропорта «Домодедово».

Не успел Павел выйти из здания аэропорта, как несколько «бомбил» тут же подлетели к нему, предлагая свои услуги. Павел выбрал машину попрезентабельней и кивнул водиле:

– Сколько?

– Смотря куда, – пожал плечами водитель и поспешил добавить: – Я втридорога не деру!

Павел назвал адрес.

– Далековато… – протянул мужик и выдал: – Тыща! Дешевле никто не повезёт.

«Тысяча рублей – недорого? – Павел вспомнил египетские тарифы и хмыкнул. – Обдираловка!» А вслух сказал:

– Поехали… Долларами возьмешь?

– Хоть тугриками! – сверкнул золотой фиксой довольный бомбила.

На счастье, пробок избежать удалось, и почти через час Павла подвезли к родительскому дому. Он протянул водиле две двадцатки, отчего тот и вовсе воссиял как медный таз. И всучил Павлу визитку:

– Обращайтесь в любое время дня и ночи!

– Спасибо, – брякнул Павел, машинально сунув визитку в карман. Его внимание уже было сосредоточено на родном подъезде.

Павел быстро прошёл мимо консьержа, дяди Лёвы (бессменный, до сих пор на посту, удивительно), пока тот не опомнился и не стал задавать свои разлюбезные вопросы. Лифт поднял его на последний этаж. Он подошёл к двери квартиры и замер, не зная то ли позвонить, то ли открыть своими ключами. Решил, что правильнее будет позвонить. И нажал кнопку.

Дверь никто не открыл.

Павел достал ключи и вошёл в квартиру. Обойдя все четыре комнаты, он не заметил ничего необычного. Поднял на второй этаж. Всё, как всегда: чисто, уютно и на своих местах. Прошёл на кухню, включил чайник и подошёл к окну. На дворе почти лето. Чайник вскипел. Павел сделал кофе и сел с чашкой за стол. «Мама, где ты?» – Он потянулся за телефоном. И услышал шум поворачивающегося в замочной скважине ключа. Лицо невольно растянулось в улыбке. Павел вышел в холл. На пороге стояла мама, следом крёстный и бабушка Надя, а за ними незнакомый парень с большими пакетами. Мама достала из кошелька купюру и протянула парню, сказав «спасибо». Парень взял деньги и скрылся с глаз. Крёстный закрыл дверь.

– Здравствуй, мама! – не выдержал Павел момента, когда его, наконец, заметят.

– Павлуша! – всплеснула руками мать.

Павел подскочил к ней, и они обнялись. Дядя Витя и баба Надя умильно улыбались.

– Приехал таки, – проговорил довольный Виктор Ильич.

– Крёстный! Бабушка! – позвал их Павел в свои объятия.

– Так! Хватит топтаться на пороге! – прогудел Виктор Ильич, когда объятия несколько затянулись.

Все прошли в кухню.

5

После затянувшейся «светской» беседы Виктор Ильич вытащил из-за пазухи пухлый конверт и шлёпнул им о стол. Павел удивлённо воззрился на него, потом, выгнув бровь, посмотрел на крёстного.

– Невтерпёж? – с упёком спросила Надежда Олеговна.

– Утомился ждать, пока вы наболтаетесь, – ответил Виктор Ильич, смягчая резкий тон извиняющейся улыбкой.