Музыка доносилась едва-едва, но это не мешало им. Девушка легко подпрыгнула, тряхнула головой и закружилась в быстром танце. Рейн едва поспевал, он наступил ей на ногу, неловко ударил локтем. Эль, улыбаясь, понеслась по саду в одну сторону, затем в другую. Они бегали и прыгали как дети, едва слушая музыку, смеясь и крепко держась за руки.

С тяжелым дыханием Рейн и Эль опустились на скамейку. Совсем стемнело. Ветер пронес грозовые облака, на небе появились тонкий полумесяц и россыпь звезд. Они казались такими близкими – руки протяни, хватай. Рейн широко улыбнулся и посмотрел в глаза Эль.

– Так, – сурово произнес Аст. – Держись, парень, не тем ты местом думаешь.

– Кира, как я могу вас называть?

– Эль, Эль Я-Нол.

Практик приподнял брови, изображая удивление, и ответил:

– Меня зовут Рейн Л-Арджан.

– О, Рейн, ты из благородного рода! – вздохнув с явным облегчением, Эль быстро опомнилась: – Кир Л-Арджан, я рада знакомству с вами, но простите меня, я ничего не слышала о вашем роде. Он давно служит Инквизиции? Как вы оказались среди практиков?

– Кира Я-Нол, давайте будем обращаться друг к другу по-дружески, – Рейн легко сжал руку Эль и тут же выпустил.

– Да, Рейн.

– Мой род всегда служил Церкви.

Девушка уже открыла рот, чтобы задать вопрос, но он опередил ее:

– Эль, в честь чего твой отец устроил прием? – он спрашивал будто бы в шутку. – Меня пригласил глава моего отделения, но забыл назвать причину, по которой здесь собралось столько церковников и инквизиторов.

Эль пожала плечами и ответила свободно, без всех своих манерных слов:

– Отец часто устраивает приемы. Он говорит, настоящая политика в Кирии ведется не в зале Совета, а за званым ужином. Глава торговой гильдий посещает нас каждую неделю, они старые друзья с отцом, а вот инквизиторов мы видим редко.

Рейн сделал себе первую отметку: слова Эль ставили под сомнение силу союза Церкви и Инквизиции.

– Представляю, какую оскомину набили их разговоры, – Рейн лукаво улыбнулся.

– Это точно! Тяжело, когда можно слушать но, не говорить.

– А если бы могла, что бы ты сказала?

Эль пожала плечами:

– Мне интересна работа ученых, я бы хотела расспросить, над чем сейчас работает гильдия. В университеты стали принимать девушек, я хотела бы поступить, но отец запрещает.

Вот уж важные сведения! Практик изобразил сочувственный вздох:

– Это несправедливо. Каждый имеет право на выбор. – Рейн сделал паузу. – Посмотрел бы я на эту встречу: должно быть, кир Я-Эльмон только и знает, чтобы отчитывать торговцев за отхождение от заповедей.

– На это бы и я посмотрела! Но ничего, кроме других членов совета и вездесущих Детей Аша, они обсуждать не имеют.

– Эль, может быть, я хоть раз освобожу тебя от этого? Могу я пригласить тебя в театр?

Сдерживать нетерпение стоило труда. Если узнать дату встречи заранее, Д-Арвиль успеет подкупить слуг или внедрить своего человека. Доказательство, что Церковь готовит новый союз, многого стоило.

– Глава торговой гильдии придет со своей семьей, я должна быть рядом, но я с удовольствием приму твое приглашение на другой день.

– Когда же мне не стоит тебя ждать? – Рейн снова улыбнулся.

– В следующий четверг у нас состоится ужин. Мы можем увидеться в пятницу.

Аст победно рассмеялся, и Рейну хотелось смеяться вместе с ним. Ха, у Анрейка явно меньше шансов! Еще бы найти слова, чтобы вынудить Эль слушать внимательнее, передать суть разговора…

– Рейн, я хочу увидеть твое лицо, – внезапно сказала она. В голосе слышался каприз.

– Практики не снимают черное и не снимают маску, – ответил Рейн, уже не чувствуя привычной твердости.

– Не снимают во время, работы, я знаю, но разве ты на работе сейчас?