– Та-а-к вот, этим тайным воздыхателем оказался Даниэль Бруно, представляешь! Сын капитана городской стражи! Сегодня ночью признался. Ах, как он был романтичен, – Каталина восхищенно ерзала в кресле. – Решился открыться в последний день перед нашим отъездом… Но слог у него просто ужасный. Надеюсь, он не будет писать мне письма в Имперскую Столицу…

Я не особо прислушивалась к болтовне Каталины, давно поняв, что нет смысла запоминать каждого воздыхателя подруги. Раз они были для нее не более чем мимолетным интересом, то и мне незачем вникать в подробности.

– Да, да, очень рада за тебя, – я со вздохом проверила ящики стола, пока пальцы не нащупали что-то острое. Это оказался небольшой браслет – такие мы когда-то с Лео и Каталиной делали из прибрежных ракушек. На меня накатили теплые детские воспоминания, однако я понимала, что в Столице им нет места. «Когда-нибудь я вернусь за тобой», – подумала я, бережно пряча браслет обратно.

Андо продолжала без умолку болтать, не особо беспокоясь о том, что ее не слишком-то внимательно слушают, а я еще раз окинула взглядом комнату. Серыми мышами прошмыгнувшие в комнату горничные уже принялись заправлять кровать, а служанки проверяли, не забыли ли вещи в шкафу и комоде. Становилось людно, и жестом я показала фрейлине, что лучше оставить прислугу заниматься своей работой.

В гостиной тоже царила суматоха. Слуги выносили из комнаты Каталины в коридор поклажу – сундуки и чемоданы – под чутким руководством дворецких, а Максимилиан возвышался над всей этой толпой.

Как и для Эстебана, время тоже играло против Хана. Ему приходилось регулярно поддерживать физическую форму тренировками, чтобы не терять сноровку, но в спаррингах с учениками Первый клинок Дома Кустодес уже начал уступать в реакции и выносливости. Альберто Каррон, Второй клинок, ставший командиром замкового гарнизона в одно время с назначением Валентина, уверял, что продолжит дело учителя, но, несмотря на многократные уговоры Хана, не посмеет принять его звание. Теперь на плечи молодого командира легли и воинская подготовка, и управление гарнизоном, но Максимилиан был доволен. Уверенный, что оставляет молодежь в хороших руках, он спокойно готовился к отъезду.

– Доброе утро, госпожа Камилла, сеньорита Андо, – Ян, заметив нас, учтиво кивнул, тряхнув поседевшей шевелюрой.

– Как продвигаются сборы? – я оглядела суету вокруг.

– Завершаем последние приготовления, дилижанс уже подан, лакеи загружают вещи.

– Мы точно не можем доплыть до Столицы на корабле? – кисло спросила я. Нас ожидал почти месячный сухопутный переезд, и мысль об этом до сих пор вгоняла в уныние. – На палубе корабля я бы чувствовала себя куда уверенней. Трястись сутками в этой телеге…

Ян улыбнулся. Стареющий мастер-дуэлянт отпустил бороду с бакенбардами, чтобы хоть чуть-чуть скрыть увядающее лицо.

– Недаром в народе говорят: дай Кустодесу лошадь, и он посадит ее в лодку; дай Кустодесу телегу, и он приделает к ней парус.

– А мне нравится идея путешествия по суше, – пожала плечами Каталина. – Будем останавливаться на постоялых дворах и в городских дворянских поместьях. Разве тебе не хочется побыть в родных краях подольше? Тем более что ты дальше владений Бланчи нигде не бывала.

Земли графа Эдуарда соседствовали с нашими, а лесистая равнина графства Бланко издавна славилась отличными охотничьими угодьями. Бланчи были одними из верных подданых Кустодесов, да и с самим графом Эстебан поддерживал теплые отношения, а потому в былые времена частенько брал нас с собой на охоту.

Естественно, когда встал вопрос о моем путешествии в Столицу и проработке маршрута, Эдуард Бланчи сразу же дал согласие на проезд через его замок. Точно так же, как и графы Каррон, Гарсия, Ривьера и Монрес. Путь, конечно, получился несколько петлистым, но зато не придется долго оставаться в дороге: это возможность отдохнуть и развеяться как нам, так и лошадям.