– Доброе утро, мисс! Погостить приехали в наше замечательное гнёздышко? – за спиной раздался твёрдый мужской голос, и я резко обернулась.

– Эм…Нет, мы с напарником приехали по работе.

Передо мной стоял местный пастор, выдернутый со страниц глупых эротических рассказов. Голубые глаза противно шюрились отчего, на лице появлялись тонкие морщинки, распущенные светлые волосы доходили до плеч, аккуратно скрывая тоненький шрам на лбу и казались светлее на несколько тонов, чем рыжеватая ухоженная борода. Чёрная ряса с белым воротничком-колораткой была не по размеру и волочилась по земле, иногда открывая вылизанные торчащие носки кожаных ботинок. На вид ему лет тридцать, выше меня на две головы с выглядывающей татуировкой на левой руке. Ну точно сбежал со съёмок порнушки и спрятался здесь в глуши, чтобы избавиться от грехов, давящих на хребет.

– О, не обращайте внимания, все мы бывали грешны в своих делах, – скалясь, сообщил он, поймав мой удивлённый взгляд, застывший на татуировке. – Моё имя пастор Николас, а вы, должно быть, агенты ФБР?

Я кивнула, проглотив странное чувство, которое молотком колотило в мозг.

– Да, приехали из-за пропавших девочек.

– Тогда советую вам внимательней изучить судьбу Тиффани, думаю, Господь хотел бы, чтобы я сказал это.

С этими словами он переключился на выскочившую Лидию и, простившись, зашагал в сторону магазинчика при мотеле.

– Чего застыла?

– Не твоё дело, садись уже.

– Не спала всю ночь, правильно? Если мы хотим работать, то ты должна отдыхать, Лейн.

Я не стала отвечать и, выдавив газ, вырулила на главную дорогу Лорен-хилл, ведущую в центр города. О красоте этого места говорить не приходилось. Уотер находился у подножия скалистых гор, и, выезжая на центральную улицу, открывался невероятный вид на склон, покрытый зелёным ковром хвойного леса. Местами торчали острые скалистые выступы, покрытые мхами и напоминающие высокие кочки посреди глубокого болота. Туман пушистым облаком обволакивал верхушку гор и уползал куда-то дальше, растекаясь, как краска нерадивого художника. Аккуратные строения выстраивались в ровный ряд вдоль главной улицы и встречали гостей города яркими вывесками. Любопытные глаза снующих по своим делам горожан таращились на мою машину с незнакомыми номерами без стеснения. Я точно знала, что здесь все друг друга знают, они как вороны подмечают каждую деталь происходящего вокруг. Но их наделили глазами, а не зрением. Каждый из них, смотрит в пустоту, видит тени бесформенные и бездушные, ровняя всех под единственно верное мнение.

Их собственное.

Они живут не в реальности, а лишь рассказывают сами себе историю, соответствующую определённым стандартам, отбрасывая выбивающиеся факты прочь. Реальность – просто хаос фактов, звуков и событий. Куда интереснее выдумать свою версию, ту, где ты обязательно главный герой, а все окружающие – второстепенные персонажи с ярлыками на шее. Пропавшие девочки – просто дети. Но я уже знала, что расскажут жители города, они уже нацепили на них ярлык больше головы и мысленно похоронили где-то там в тёмном лесу.

Департамент местного шерифа находился на центральной улице Верескин-Хилл. Неприметное здание с белым сайдингом и парковкой на десять машин, вызывало ощущение кинематографичности. Словно его вырвали из очередного глупого фильма ужасов и поставили здесь. Окна закрывали металлические решётки только на первом этаже, второй же отвели под офисы местной власти. Ничего не поменялось с прошлых лет, я не помнила этого здания, но видела фотографии со старых газетных вырезок, когда изучала дело фермы Удверли.