– Вот, смотри, это оставил мне человек, о котором говорила Саша.

– Ещё тогда? Вообще – кто он?

– Спекулянт антиквариатом. У него были дела с Виталием. Честно говоря, я не удивилась, когда он появился здесь вскоре после похорон. Думала, что остались какие-нибудь вопросы, но и предположить не могла, что речь пойдёт о таких суммах.

Рома с минуту рассматривал фото картины, нервно двигая плотно сжатыми губами из стороны в сторону.

– Не понимаю я такое искусство, – наконец пожал он плечами и небрежно бросил фото на стол. – Интересно, где он был все эти годы, и вдруг объявился?

– В тюрьме сидел. Я сейчас брату звонила. Он всё подробно рассказал.

– А он откуда про него знает?

– Рома, мальчик, ты забыл, чем наша семья в Баку занимается? Они же все антиквары. Ракицкий-то, не просто так появился. У него дела с моим отцом и братьями были. И мой первый муж тем же занимался. Меня и уговорили за него замуж выйти, потому что породниться хотели. Он один из главных в этом бизнесе был. Богатый к тому же.

– Мина, так ты дважды богатая вдова, – лукаво подмигнул бабушке Рома. – Сознайся, не последнее мне на бизнес ссудила?

– Последнее, Рома, последнее. То, что от первого мужа досталось, я твоей маме отдала. Думаешь, она в Италии на оперные гонорары мужа шикует?

Роман припомнил великолепный загородный дом в Турине, бесконечные поездки новой маминой семьи по миру, и неодобрительно покачал головой.

– Честно говоря, я думал – на гонорары.

– Ну, Франческо тоже прилично зарабатывает.

– Ладно, Бог с ним, с Франческо. Давай про Делягина. Он что, все пятнадцать лет отсидел?

– Столько ему дали. Они со своим подельником стащили из провинциального музея какую-то ценную картину. Потому им и дали такой большой срок.

– Ограбили, что ли?

– Не совсем так. Тот, второй, был сотрудником или директором. Банальная схема. Они копию повесили, а подлинник попытались вывезти, но где-то прокололись. Подозреваю, что его арест с подачи наших родственников случился.

– Ты поэтому кричала на брата?

– И поэтому тоже. Когда после похорон ко мне Делягин пришёл, я вначале спокойно выслушала его и объяснила, что ничего не знаю. Но он не успокоился. Начал нахаживать, даже угрожать. Тогда я позвонила своим в Баку. Пожаловалась, спросила про картину. Брат про картину ничего не сказал, но Делягина обещал поставить на место. Больше меня никто не тревожил. Я все эти годы считала, что никакой картины и не было, что он просто хотел меня на деньги развести. А сегодня позвонила и узнала, что он в тюрьму попал через неделю после своего последнего появления у меня. И про картину предметно спросила. Оказывается, они все там в курсе. И про то, что Ракицкий её купил, и что после смерти Виталия она так и не нашлась.

– А почему ты считаешь родню причастными к тому, что Делягин в тюрьму попал?

– Потому что он через канал моей семьи вывозил ценности за границу.

– Канал?! Наша родня – спекулянты-контрабандисты?! Мина! Что я ещё о нашей семье не знаю?! – рассмеялся Роман.

– Тебе смешно? А вот мне не очень. Я только после смерти Виталия обо всём этом узнала. Тот же Делягин мне всё и вывалил. Я на наших обиделась и почти три года с ними не общалась. Потом как-то оттаяла, что ли…

– Ну и зря не общалась. Это же бизнес. Поэтому нужно продавать там, где выгоднее. Государство нас поиметь пытается, а мы стараемся минимизировать потери. Я надеюсь, что родственники ворованным не торгуют, не убивают никого, не грабят?

– Нет. Отец к таким вещам очень строго относился. Думаю, и Делягина они поэтому сдали с ворованной картиной.

– А он отомстить не захочет?