– Про английский не знаю. Но на армянском точно умеет.

– На армянском? Откуда?

– Так они ж в армянском районе сначала жили, пока их отец не разбогател и новый дом не построил. Вот и научилась языку от ребятишек, с которыми по улице бегала.

– Павловна, а ты понимаешь?

– Конечно. Я же полжизни, считай, в Баку прожила. Родилась там, замуж вышла, сыночка родила. Там и с Миной познакомилась. Если бы не твоя бабушка, то уже и не было бы нас никого.

На глаза Елены Павловны навернулись слёзы, она промокнула их уголком фартука.

– Как это? – нахмурился Рома.

– Я же замужем за армянином была, упокой Господь его душу. А в девяностом году в Баку армянские погромы начались. Нам на стене дома написали, что здесь живут армяне. Пришла толпа нас убивать, муж начал драться с ними, так они его зарезали. Раз двадцать ножом пырнули. Живого места на нём не оставили. Я-то даже похоронить его не смогла. Родственники из Карабаха тело забрали и увезли. Меня с сыночком тоже с собой звали, но я не поехала. Месяц из дома не выходила. Молоко пропало, так Мина из детской кухни смесь возила, даже сама кормила моего Серёженьку.

– А как вы спаслись?

– Так Мина же спасла. Она моего Армена хорошо знала. Он у них в театре плотником работал, декорации мастерил. Наша соседка всем начала звонить, когда нас убивать пришли: в милицию, в горком, в исполком. В театр тоже дозвонилась. Никто не приехал, только Мина. Она прямо с генеральной репетиции в костюме Аиды на машине прилетела. В золотой короне, платье такое белое, воздушное. Царица, одним словом. Красивая и жутко злая. Мужа уже убили, а меня с сыночком на руках только на улицу выволокли. Мина на них как налетела, орёт непотребщину на азербайджанском, меня в машину тянет. Как её вместе с нами не зарезали, до сих пор не пойму. Только они даже остолбенели, как её увидели. Потом один ткнул пальцем в сторону Мины, что-то сказал другим, и нас оставили. Она меня в машину затолкала и в дом к своему отцу отвезла. Так что, Ромочка, я на земле в аду побывала. Но всегда в Бога верила, и молилась, пока меня на улицу с сыночком волокли. А там нас ангел ждал. Бабушку твою Господь с небес спустил, чтобы нас защитить. Как есть ангел, вся в белом, только без крыльев, – Елена Павловна умолкла на секунду, вздохнула и продолжила: – В доме твоего деда мы прожили почти семь лет. Я по хозяйству помогала, в саду работала. А когда Серёже возраст в школу подоспел, Мина нас в Москву забрала. И стала я у них с Виталием работать. Они мне даже квартиру купили. Ну, а когда мамка твоя в Италию подалась, я насовсем к вам переехала. Серёже почти двадцать стукнуло, они с будущей женой уже практически жили вместе, так я им квартиру и оставила. Он уже во мне не сильно нуждался, а за тобой смотреть нужно было, да ещё этот охламон Филя от вас не вылазил. А ели вы за четверых и спортивное ваше стирать каждый день. Опять же, постоянный бардак от вас в квартире. Мина бы с вами никогда не управилась.

Рома вдруг почувствовал лёгкий укол совести, совершенно необоснованный, и тем не менее чувствительный. Он, конечно, хорошо знал сына Елены, но никогда не вникал, как у того дела. С запозданием решил поинтересоваться:

– А как Сергей? Помощь не нужна?

– Нет. Они с женой оба работают. Внуки тоже в порядке. Я выбираюсь к ним по выходным. Всё хорошо.

Голос Мины затих.

– Всё, наоралась, – выдохнула Елена. – Иди.

Рома ещё пару минут прислушивался к наступившей тишине, прежде чем направился в гостиную. Бабушка как ни в чём не бывало сидела в кресле. Она уже переоделась и выглядела как обычно.

– Проводил? – коротко поинтересовалась она. – Долго что-то. Заезжал куда или с девочкой общался?