Что до романа «…Чего же боле?», то богатством и красотой языка, обжигающим лиризмом и шокирующим драматизмом финала он произвёл на меня неизгладимое впечатление. В основу положены реальные события. Вообще, у Левита-Броуна главный герой – всегда он сам, его обстоятельства, размышления, его страсти, иногда драматически прорывающиеся, иногда подавленные. Вся его словесность развивается в жанре autofiction. Такова форма существования Б. Левита-Броуна в литературе, бесконечный процесс рефлексии и самопознания, пространство общения с самим собой и читателем. Его поэзия, как всякая поэзия (исключая, может быть, только «агитаторов, горланов-главарей») – заведомый autofiction, где лирический герой – сам поэт. А проза Левита-Броуна – невыдуманные эпизоды собственной жизни, превращающиеся в романы. Термин autofiction, предложенный французским писателем Сержем Дубровски, точно схватывает особенность творческого метода Бориса Левита-Броуна. По сути, это «вымысел абсолютно достоверных событий и фактов». В отличие от мемуаров autofiction даёт свободу выбора: писать от первого лица или скрыться за рассказчиком, изменить имена героев или оставить как есть, сказать всё или что-то недоговорить.

Все наши с ним беседы о творчестве неизменно касаются ключевого обстоятельства: творить невозможно без Любви. Мой собеседник убеждён: в современном мире женщины, раздавленные мужской примитивностью, бьют мужчин их же оружием. Они уже научились исконно мужскому потребительскому отношению, овладели техникой «любить» без любви, причём не явно на продажу, а скрытно, имитируя любовь. Сегодня мужчине, чтобы понять переживания женщины, нужно либо обладать большим опытом, либо найти и раскрыть в себе некоторую долю женственности.

Помню, что в 2005 году, когда я впервые брала интервью у Бориса в связи с вышедшим в Италии альбомом его графики «Homo Erotikus», меня поразило его замечание: «Всё, что я делаю, я делаю для себя и оставляю России». Понимаете?! Чистокровный еврей из колена Левия, покинувший Советский Союз в конце восьмидесятых, свободно владеющий пятью языками, живущий в Европе, всё своё творчество посвятил России! Так пора уже и России отдать должное художнику, безоговорочно преданному ей и её культуре, продолжателю традиций великих русских поэтов и писателей, философов-гуманистов. Пора услышать автора, чьё творчество должно изучаться студентами-филологами и литературоведами и быть примером художественно дерзкого и в то же время бесконечно бережного отношения к русскому языку, действительно великому и действительно могучему, но беззащитному перед кошмарами «новояза».

Много лет назад в рассказе «Евангелист Антоний», позднее вошедшем в книгу об Антони Гауди, Левит-Броун признавался: «Не умею я сочинять! Я и пишу только о себе именно потому, что сочинять не умею. Только о себе… да и то всё больше – чего не знаю. Не знаю, и узнаю из написанного». Честно! Так же честно в одном из интервью (журнал «Популярная психология», 2010) он без кокетства и ложной скромности объявил: «Я интересен. Такого не то что один раз в жизни встретишь, а и за несколько жизней встретить – счастье».

Итак, дорогие читатели, как вы поняли, Борис Левит-Броун – личность категорически неординарная. И всё его творчество – гимн Любви. Неординарен, впрочем, и сам гимн. Он преображался с течением времени, изменялся от романа к роману. В нём нарастали эротические интонации, хотя они отчётливо слышны уже в раннем творчестве.

Моя попытка показать масштаб этого гениального человека едва ли могла рассчитывать на полный успех, потому что невозможно объять необъятное. Употребить по отношению к нему слово «гений» – не сказать ничего, то есть сказать надо, но исчерпать личность невозможно. Прав критик Денис Ступников, определивший Бориса Левита-Броуна как творца возрожденческого типа, который