Какими радостными были его жена и конструкторы. Как легко они сошлись. Шерри сидела на краю стола и выглядела очень стильной в своих босоножках и серьгах ручной работы. И очень профессиональной в коричневом шерстяном костюме.

Как можно быстрее он вернулся к жене и Куинну. Они оба рассматривали рисунок Куинна, и никто не обратил на него внимания. Кажется, Шерри на что-то ему указала, и Куинн нахмурился. Она скажет тебе, что не так, подумал он.

Вслух он сказал:

– Она знает, как надо. – Он говорил шутливым тоном, и оба улыбнулись. Но Куинн продолжал смотреть на рисунок.

– Шерри год изучала искусство в колледже, – сказал Домброзио.

– Три года, – спокойно поправила Шерри.

– Ох, извини, – энергично сказал он.

– И ты забываешь о моей работе.

– Твоей – что?

– Мои подвесные скульптуры.

– Коряги, – пояснил он для Куинна.

– И мои кожаные изделия. И ювелирные украшения. И все это я умудряюсь продолжать, несмотря ни на что.

– Несмотря на то что ты целыми днями сидишь дома и ничего не делаешь? В твоем распоряжении вечность.

– Погодите, пока дети не пойдут, – пробормотал Куинн, – тогда и поговорим.

Пытаясь привлечь Куинна на свою сторону, он подмигнул и сказал:

– Вот бы посмотреть, как она работает на токарном станке. Знаешь, что она сделает? А я тебе скажу. Просверлит себе руку.

Он взял жену за правую руку, но она резко отдернула нежные пальцы с зелеными ногтями.

– Зеленые, – сказал он и добавил для Куинна: – Помнишь, мы делали выставку с какой-то женщиной с зелеными ногтями и… что там было? Серебряными волосами. Она выглядела лет на восемьдесят.

– Теперь так носят, – пояснила Шерри, встала и взяла у него деньги. – Спасибо, что обналичил чек. Увидимся вечером.

Он пошел проводить ее к двери.

– Кстати, – она остановилась, задумавшись, – хотела кое-что спросить. Помнишь поле за домом, где септик? Вот за ним, где патио. Там просачивается вода. Я заметила утром лужу, размером примерно… – она сделала неопределенное движение, – ну, не очень большую. Там растет зеленая трава, так что луже, наверное, не меньше недели. Там же дренажные трубы? Из них течет?

– Да, – ответил он, – переполнение.

– Волноваться надо?

– Нет, так и должно быть.

– Точно?

– Да.

– Господи, – она внимательно посмотрела на него своими серо-голубыми глазами, – ни на что нельзя положиться в этом мире.

– Когда ты принимаешь ванну или стираешь… – раздраженно начал он.

– Я думала, у стиральной машины замкнутый цикл.

– В результате все стекает в дренаж. Ты видела воду, которая вышла на поверхность, – видимо, там низинка. Наверняка так было с самого начала, но ты только сейчас заметила.

– Зимой будет хуже.

– Конечно, – терпеливо сказал он, – потому что земля не будет впитывать воду.

– Позвонить Джону Флоресу?

Это был местный специалист по септикам.

– Нет.

– А кому-нибудь другому?

– Нет.

Он взял блокнот с соседнего стола и ручкой принялся чертить.

– Ты вообще понимаешь, как работает дренаж? Отходы попадают в септик, там оседают твердые частицы, и бактерии трудятся над ними. Жидкости стекают в резервуар.

– Очень разумно, – согласилась Шерри, изучив его набросок, – но я уже позвонила Арбарту. Тому, кто строил дом.

Он уставился на нее, не в силах придумать ответ.

– Ты о чем? Когда ты ему позвонила? Почему не спросила у меня?

– Ты уехал на работу. – Она пожала плечами.

– И что он сказал?

– Он сказал, что в это время года такого быть не должно. Что это плохой признак. Что он приедет завтра рано с утра и посмотрит. Может, нам понадобится еще сотня футов труб.

На ее лице играла слабая насмешливая улыбка.

– Раз уж ты ему звонила, – с трудом сказал он, – почему ты у меня спросила, серьезно ли это? Если ты уже все знала? И сколько он запросил? Или ты не потрудилась выяснить?