– Около двух долларов за фут.

– То есть двести долларов, – сказал он через секунду.

– Это много. Но, вероятно, придется согласиться, раз уж Арбарт говорит, что это необходимо.

Она казалась совершенно спокойной. Как можно увереннее он ответил:

– У нас нет двухсот долларов на дренаж.

– Я честно сказала об этом Арбарту. Мы можем заплатить в четыре приема. Если будем работать с ним. Но Флоресу я тоже позвонила. Думаю, нам нужно как можно больше оценок.

– Тебе следовало обсудить это со мной, – хрипло сказал он, – надо было сказать мне, а я бы позвонил Арбарту. Это мое дело, а не твое. Я не собираюсь выкидывать столько денег. Я найму подростков, куплю трубу в «Грандиз», арендую самосвал и привезу гравий из Токаломы!

– Арбарт говорит, что, возможно, беда в том, что все изначально сделали неправильно. И надо переделать.

Взглянув на часы, она резко повернулась и поспешила прочь. Он мельком увидел в холле Долли Фергессон, тоже очень нарядную. Обе явно предвкушали день, посвященный магазинам и ресторанам.

Пока он стоял, глядя ей вслед, к нему подошел Куинн с рисунком в руках.

– Я не понимаю, что она имела в виду. – Он хмурился.

– Достала тебя? – спросил Домброзио. – Не слушай ее. Неуверенная в себе любительница. Ты же знаешь, какие они. Домохозяйки, сидят целый день дома. Им скучно.

И тут ему стало стыдно за то, что он плохо говорит о жене.

– Она кое в чем разбирается, – буркнул он, – тебе бы посмотреть на некоторые ее работы. Однажды у нее была выставка в ресторане в Саусалито.

«Она ведь могла бы сделать карьеру», – подумал он.

– Но она решила выйти замуж, – сказал он вслух, – вместо этого. Как и многие женщины.

Все еще пребывая в оцепенении, он вернулся к своему столу, собираясь еще поработать. Двести долларов… Довольно долго он не мог работать.

В половине шестого того же дня он стоял в холодном гараже, глядя на свою красную «альфа ромео».

А вдруг дорого возьмут, спросил он себя. И это дополнительно к дренажу. Механик ушел, не рассказав Домброзио, что сделал с «альфой» или что еще нужно сделать.

А если Чарли не справится к шести?

Он бродил по дощатому полу, сунув руки в карманы. А вдруг ему нужно заказать какую-то деталь? Как я со всем этим справлюсь? Как я вообще вернусь домой?

Он не первый раз стоял здесь, в пустом холодном гараже, в конце рабочего дня, дрожа и глядя на свою машину, гадая, сколько будет стоить ремонт, – а потом уже надеясь только на то, чтобы получить ее назад, забыв о деньгах и просто молясь, чтобы она снова была на ходу.

Из туалета появился механик, высокий худой негр, который обслуживал машины Домброзио много лет.

Домброзио молча смотрел на него.

– Все готово, – сказал Чак Хэлпин.

Домброзио почувствовал, что у него гора с плеч свалилась.

– Черт возьми. Отлично. Что ты обнаружил?

– Ничего, только свечи грязные. – Чак вытер руки тряпкой, встал на колени у домкрата и принялся опускать машину.

– Положусь на тебя, – сказал Домброзио.

– Однажды я подарю вам набор ключей, и вы сможете делать это самостоятельно, – но слова Домброзио его явно обрадовали, – я всегда чиню вашу машину. Ну, почти всегда.

Подошел другой механик.

– Чарли пришлось ехать на юг города, чтобы достать вам свечи. – Он указал на «кадиллак» сорок девятого года, принадлежавший Чаку Хэлпину. Сейчас он стоял на эстакаде.

– Он только что вернулся.

Чак Хэлпин сказал:

– Мы могли бы отправить свечи автобусом, но так бы они до завтра не доехали.

Домброзио попытался что-то сказать, но Чак его перебил:

– Я включу это в счет. – И начал выписывать счет карандашом.

– Слушай, я хочу попросить тебя об одолжении, – сказал Домброзио, – хорошо?