– Вам нравится спектакль? – наконец спросил Толя.

– Да. Очень. А вам?

– И мне.

Через несколько минут спектакль продолжился. Погрузившись в темноту, Толя вновь взял Катю за руку, и она почувствовала, как сердце рвётся из её груди от счастья.

Спектакль окончился тем же моментом, какой был вначале – хан стоял один у «Фонтана слёз» и внезапно увидел образ княжны Марии. Зрители аплодировали, кричали «браво!», а актёры кланялись. Им несли цветы. Потом занавес опустился, и зрители поспешили покинуть зал.

На улице было тепло. Катя и Толя шли неспешно. Листья на деревьях уже начали желтеть и опадать.

– Спасибо за сегодняшний вечер, – поблагодарила Катя.

– И вам спасибо. Я заметил: вас легко напугать.

– Так было не всегда. Я бы не хотела об этом говорить.

– Я не настаиваю.

Они шли молча какое-то время.

– Вы тоже работаете швеёй? В нашу первую встречу вы сказали, что работаете на фабрике.

– Я не швея, хоть и работаю на фабрике. Я техник-наладчик швейного оборудования.

– Не женская профессия. Вы никогда не хотели заниматься чем-нибудь другим? Или это была ваша мечта?

– Моя мечта – быть военнослужащей, как мой папа. А ваш отец… он… как вы?..

– Нет, – отрезал Анатолий, – а почему тогда Вы не пошли по его стопам?

– Не получилось из-за происхождения. Я дворянка. А теперь уже и смысла нет. Я привыкла к этой работе.

– И не бывает желания попробовать снова?

– А что толку? С моей родословной я никому не нужна. А ведь я даже закончила курсы по специальности «Шифрование». А сейчас уже и не вспомню, наверное, как это делать.

– Катерина Петровна! Так вы находка! Такие люди, как вы, очень нужны! А хотите, я помогу вам? Даже можно к нам устроиться. Хороших шифровальщиков днём с огнём не сыщешь. Соглашайтесь. Вы будете под моей личной защитой.

И хоть предложение было заманчивым, Катя ответила:

– Мне надо подумать.

– Соглашайтесь. Надо исполнять свои мечты.

– Но я не могу думать только о себе. Как я оставлю девочек без техника?

– Ваш сосед Гольцман не думал о том, как будут его ученики. Просто уехал в неизвестном направлении.

Катя опустила глаза.

– Или всё-таки в известном?

Катя отрицательно покачала головой. Она решила сменить тему:

– Вы сказали, что вам понравился спектакль, а я видела, как вы украдкой зевали.

– Я больше люблю кино. А вы любите кино?

– Не знаю. Я никогда не была в кинотеатре.

– Тогда это надо срочно исправить.

– Завтра? – с надеждой спросила Катя.

– Нет, завтра у меня не получится. На службе будет торжественное мероприятие к юбилею Дзержинского. Надо быть. Отказаться не могу. Это важно в первую очередь для меня.

За беседой оба не заметили, как пришли к Катиному дому.

– Катерина, я дал вам свой номер телефона, но даже не спросил, можете ли вы мне позвонить. У вас дома есть телефон?

– Да.

Толя достал блокнот и карандаш.

– Напишите свой номер. Я позвоню вам и приглашу в кино.

Катя записала.

– Спокойной ночи, Катерина Петровна!

– Спокойной ночи, Анатолий Васильевич!

Глава 4

Шли дни. Анатолий так за всю неделю и не позвонил. Катя думала, что он забыл или не захотел. На самом же деле для встречи у него не было ни времени, ни повода. Просмотр фильма не был для Анатолия значимой причиной, чтобы встретиться с Катериной.

Покой майору Полякову даже не снился: ночных выездов стало больше, допросы длились дольше, на бумажную волокиту не хватало сил, поэтому всё чаще она стала походить на отписку. Работа шла – начальство довольно.

Чего нельзя было сказать о жене майора Марьяне. Её возмущение росло день ото дня. Толя приходил домой лишь переночевать. Три-четыре часа – не больше. Однако половина этого времени уходила на ссору с Марьяной. Если бы не сын Митька, то Анатолий дома не показывался бы вовсе.