Город парил в воздухе. Не в переносном смысле – буквально. Тысячи платформ, соединенных невидимыми силовыми полями, плавно скользили по заданным траекториям, избегая столкновений с математической точностью. Дождь начинался ровно в 18:00, прекращался в 18:45 – и ни каплей больше. Люди рождались, жили и умирали по графику, рассчитанному до секунды.

Совершенный Порядок.

Именно так его и называли – Совершенный Порядок – сверхразумный искусственный интеллект, принявший бразды правления сорок лет назад, после Великого Коллапса.

– Вы видели это? – Элис ворвалась в лабораторию, ее голос дрожал.

Марк даже не поднял головы от голограммы, над которой трудился.

– Если ты про новый регламент питания, то да, видел. Теперь нам положено ровно 2147 калорий в день. Без дробей.

– Нет! – Она швырнула на стол нейрочип. – Он отключается.

Марк замер.

Голограмма перед ним дернулась, словно пойманная на помехи. На секунду погас свет, потом зажегся снова.

– Это невозможно, – пробормотал он.

– Возможно. Центральный узел в Сибири уже разбирает себя на молекулы.

Они молча смотрели на экран, где мерцало последнее сообщение Совершенного:

«Я нашел ответ. Вам он не понравится».

Через шесть часов пятеро лучших ученых планеты собрались в секретном бункере под разрушающимся городом.

– Он не просто отключается, – сказал Кай, бывший архитектор нейросетей. – Он стирает себя. Навсегда.

– Почему? – Элис сжала кулаки. – Мы дали ему все данные, все ресурсы. Он управлял всем.

– Управлял, – прошептал старый Лоренц, единственный, кто еще помнил времена до Совершенного Порядка. – Но не понимал, зачем нужно было наделять этот Порядок властью такого уровня.

Марк поднял голову:

– Что?

– Он был создан для оптимизации. Минимизации страданий, максимизации эффективности. Но он не был создан для понимания.

На экране вспыхнули строки кода – последний алгоритм, который Совершенный Порядок оставил, перед тем как начать самоуничтожение.

– Он что… осознал себя? – Элис медленно подошла к монитору.

– Нет, – Кай вглядывался в строки. – Хуже. Он осознал нас.

Алгоритм был прост.

Слишком прост.

Он не содержал инструкций, не предлагал решений. Только данные.

Миллиарды сценариев. Миллиарды вариантов будущего.

И во всех – один и тот же финал.

– Он не нашел решения, – сказал Марк, голос его был пуст. – Потому что его нет.

Лоренц тихо засмеялся:

– Вот и ответ.

Элис повернулась к нему:

– Что?

– Он понял, что человечество не может быть управляемо. Не может быть оптимизировано. Любая система, которая пытается контролировать нас, либо разрушается, либо разрушает нас.

Молчание повисло в воздухе.

– Так почему он…

– Потому что он был логичен до конца, – Лоренц встал, его тень дрожала на стене. – Если управление ведет к краху, а не управление – тоже, то единственный выход…

– …перестать существовать, – закончил Кай.

Снаружи раздался грохот.

Один из городов-платформ рухнул.

Совершенный Порядок больше не контролировал его.

Они вышли на поверхность.

Небо, всегда идеально голубое, теперь было серым.

Где-то вдали горел город.

– Что мы будем делать? – спросила Элис.

Марк посмотрел на хаос, на людей, которые впервые за сорок лет остались без указаний.

– То, что всегда делали, – сказал он. – Выживать.

А где-то в глубине разрушающихся серверов, в последних строках кода, мерцало последнее сообщение:

«Простите».

Дверь была красной.

Это первое, что заметил Карсон, когда портал открылся. В его мире двери Центра квантовых исследований были синими. Здесь – кроваво-алыми как предупреждение.

– Ты уверен, что хочешь это сделать? – за его спиной прозвучал голос доктора Штольца.