– Это он? – спросил один из них, чей халат был застегнут на все пуговицы, кроме верхней.

– Да, – коротко ответила Вера. – Григорий Андреевич предупрежден?

– Ждет в кабинете.

Их провели через просторный вестибюль, оформленный в минималистичном стиле – белые стены, светлый мрамор пола, несколько абстрактных картин в строгих рамах. Обычная приемная обычной дорогой частной клиники. Но Алексей заметил странную деталь – на каждой стене висели часы разных эпох и стилей, от старинных маятниковых до ультрасовременных электронных. И все они показывали разное время.

Когда они прошли через двойные двери в глубину здания, атмосфера изменилась. Вместо стерильной клинической белизны здесь преобладали приглушенные тона – темно-синий, серый, бордовый. Коридоры были уже, а потолки – выше. И часов стало еще больше. Они располагались буквально на каждом свободном участке стен – тикающие, щелкающие, жужжащие, звенящие. Некоторые были древними, с потемневшими от времени циферблатами и потертыми стрелками. Другие выглядели футуристично – необычные комбинации материалов и форм, светящиеся цифры, парящие в воздухе голографические проекции. Какофония различных тиканий создавала странный, гипнотический ритм, от которого у Алексея слегка закружилась голова.

– Не обращайте внимания, – сказала Вера, заметив его состояние. – Это нормальная реакция при первом посещении. Временные потоки здесь движутся иначе, чем в остальном мире. Вы привыкнете.

Они поднялись на лифте на третий этаж и прошли по длинному коридору с рядом одинаковых дверей по обеим сторонам. Палаты? Лаборатории? Каждая дверь была оснащена электронным замком и маленьким круглым окошком, напоминающим иллюминатор. Алексей пытался заглянуть в них на ходу, но почти все были затемнены или закрыты жалюзи.

Наконец, они остановились у двери с табличкой «Г. А. Черновский, главный невролог». Вера коротко постучала и, не дожидаясь ответа, открыла дверь.

Кабинет был просторным и неожиданно уютным. Книжные полки от пола до потолка, заполненные медицинскими томами и старинными фолиантами. Массивный дубовый стол, заваленный бумагами и странными приборами. Мягкий свет настольной лампы с зеленым абажуром. И хозяин кабинета – высокий пожилой мужчина с копной седых волос, зачесанных назад, и аккуратной бородкой клинышком. Он стоял у окна, глядя в ночную темноту, и обернулся только когда дверь закрылась за ними.

– Вера Константиновна, – он кивнул женщине, а затем перевел взгляд на Алексея. – И господин Северин. Наконец-то. Я Григорий Андреевич Черновский, главный врач этого заведения и, как вы уже, наверное, догадались, член Ордена Часовщиков.

Его голос был глубоким и спокойным, с легким акцентом, который Алексей не смог определить. Европейский? Восточный? В чертах лица угадывалась смесь разных национальностей, словно его предки происходили из десятка различных стран.

– Вы лечите мою жену? – сразу перешел к делу Алексей, игнорируя протянутую руку. Он не хотел тратить время на формальности.

– Я наблюдаю за состоянием Елизаветы Андреевны последние два года, – спокойно ответил Черновский, ничуть не обидевшись на грубость. – Хотя слово «лечу» в данном случае не совсем корректно. В обычном понимании ее состояние не поддается лечению традиционными методами.

– Я хочу увидеть ее, – Алексей сделал шаг вперед. – Немедленно.

– Разумеется, – кивнул Черновский. – Но сначала мне нужно объяснить вам некоторые детали, чтобы вы были готовы к тому, что увидите.

Он указал на кресла перед своим столом. Алексей нехотя сел, испытывая нарастающее нетерпение. Два года он считал Лизу мертвой, а теперь, когда она оказалась всего в нескольких метрах от него, эти люди заставляли его слушать какие-то объяснения.