Он обвёл взглядом слушателей, но те, не зная, как ответить, стали благодарить за чай. И тогда, досказывая мысль, он продолжил:

– Наверно, так они хотели увековечить свою библейскую соплеменницу Эсфирь, при участии которой зародился в это время года праздник Пурим и поедание пирожков с названием «уши Амана». Правда, те события произошли в южной Персии. Нашим-то красавицам-северянкам лучше праздновать в пору цветения, например, в майский день Лады…

– Вы не только культурный, – удивилась гостья, – а и начитанный. Вот уж не думала, что посреди тайги услышу о библейском сюжете, такое и в городе-то не услышишь. Интересно было бы ещё Вас послушать, да ехать надо.

– Вот, не зря я сказал, что женщины культурней, – он кивнул в сторону поднимающихся из-за стола мужчин – не чета этим… Не дают взлететь ни мыслям, ни чувствам, – пожаловался он гостье.

Пожилой «гонец» в тон ему продолжил:

– Известное дело, как только за нами дверь закроется, достанешь из-под нар свой заказ, откупоришь, и полетят мысли твои в поднебесье.

– Ладно, ну вас, задавили совсем. Вы только в конторе об этом не трезвоньте… Культуру им подавай…

Потом в кабине бензовоза Славич узнал, почему истопник опасался огласки о нарушении им сухого закона. Перебрав спиртных градусов, тот становился невменяемым и даже буйным, за что и был сослан на «половинку» с предупреждением об окончательном изгнании из экспедиции при первом же рецидиве.

– Вообще-то, у нас нормальная жизнь, – поделился водитель, – пьянства, как в других местах, нет. Оттого в семьях порядок, разводы случаются редко. В магазине только к праздникам продают по бутылке на брата, а в будни – на день рождения. Любители, конечно, бражкой балуются, а то и самогоном, но втихаря.

– Я как-то читал, что пьянство на Руси до Петра Первого считалось что-то типа чумы, – поддержал Славич. – Это потом через прорубленное в Европу окно хлынуло. У нас ведь запрягают медленно, а несутся сломя голову.

– Да уж, голов через это загублено – не перечесть. Чума и есть… Ух ты, глянь-ка! Волк!

После поворота, по прямому участку зимника бежал трусцой зверь серой масти. Издали казался он маленьким и совсем не походил на грозу домашних животных. Собака, да и только, если бы не висячий поленом хвост. Вдруг без видимых приготовлений, волк резко прыгнул в сугроб и исчез. Приблизившись к тому месту, Славич попытался разглядеть через боковое окошко след прыжка, но так и не увидел. Мельком показала тайга одного из своих обитателей. Со временем, наверняка покажет и других. Только будут те показы уже не из окна машины.

А пока ждали его договорные заботы. Не зря ведь говорят, что успех полевого сезона зависит от подготовки, по хлопотности и длительности сравнимой иногда с самим сезоном.

Он доехал до пункта назначения, попрощался с водителем, расспросил на подбазе экспедиции о местной администрации и с решительным настроем пошёл искать контору оленеводов. Однако дольше искал, чем договаривался, решимость оказалась напрасной: тот, кто мог подписать договор, находился в длительном отъезде. А его «заместитель» послушал посетителя, перелистал договор, но ни читать, ни подписывать текст не стал, хотя и поставил рядом с печатью экспедиции оттиск своей печати. Было такое чувство, что тот с буквами не в ладу. Всё общение с ним втиснулось в четверть часа. Выслушав пожелания Славича, он коротко сообщил:

– Директор приедет, кого-то назначит к вам на работу. Я ему бумагу передам.

– Может, подождать его приезда, чтобы конкретней договориться?

– Э-э-э… никто не знает, когда приедет, ты не волнуйся, будут тебе олени. Рация есть. Передаст в Торго.