Дальше все происходило как в тумане, лишь почувствовала руки, которые спасли меня от удара об кафель, и далекий крик.

– Медсестра! Быстро!

Мир распался на кусочки, и я уже не могла ничего контролировать. Тело стало таким тяжелым, что не смогла удержаться и провалилась в темное облако.

Я потеряла сознание.

––

Когда я вновь открыла глаза, всё было не так. В ушах всё равно стучало, но уже слабее, как если бы просыпалась после долгого и мучительного сна. Я почувствовала мягкую поверхность под собой. Открыв глаза, увидела знакомый потолок и окна кабинета, но не могла понять, что именно происходит. Это было не совсем так, как всегда.

Медсестра сидела рядом, её лицо было немного обеспокоенным. Рядом стоял Антонио. Его лицо было напряжено, и я заметила, как он смотрел на меня, как будто не знал, что именно сказать.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила медсестра, касаясь моего лба. – Тебе лучше?

Я попробовала приподняться, но сразу почувствовала слабость.

– Ты в порядке? – голос Антонио был тихим, но чувствовалось напряжение, которое сквозило в каждом слове.

Я посмотрела на него, но всё было как в тумане. Где я? Почему я здесь? В голове ещё осталась пустота.

– Я… – попыталась что-то сказать, но голос дрожал, а слова как будто не хотели сходить с губ. – Что… что случилось?

Медсестра, заметив моё состояние, аккуратно поправила подушку под головой.

– Ты потеряла сознание, – ответила она мягко. – Ты, похоже, перегрузила себя, Бриэль. Не переживай, мы позаботились о тебе.

Я машинально кивнула, но вот лицо Антонио…Его взгляд был не просто обеспокоенным – он был раздражённым и как будто даже чуть злым. Но, возможно, это была просто моя слабость, заставившая меня чувствовать его давление.

– Не переживай, – сказала девушка, заметив напряжение в воздухе и направляясь к двери. – Она просто нуждается в покое.

Кабинет снова опустел, и наступила такая тишина, что я слышала, как в висках отдаётся собственное сердце. Воздух будто сгустился, стал плотным, липким. Я с трудом дышала, как будто всё это происходило не со мной, а с кем-то другим – в чужой жизни, в чужом теле. Но боль была моей. И физическая, и та, что глубоко под кожей, там, где ни одна повязка не поможет.

Антонио стоял в стороне, не говоря ни слова. Но от его взгляда по спине прокатилась холодная волна. Он всегда смотрел так – будто уже решил всё за меня, а я лишь должна подчиниться.

Он подошёл ближе. Каждый его шаг отдавался в груди тяжелым гулом. Когда он остановился рядом, почувствовала, как пространство сжалось. Его тень легла на меня, холодная и тяжёлая.

Я подняла голову. Наши взгляды встретились.

– Что ты вытворяешь, Бриэль, – голос его был тихим, сдавленным, но не менее страшным от этого. – Ты выглядишь как тень. Глаза впалые, губы бледные. Это как думаешь – тебя люди видят? И меня рядом с тобой?

– Я просто устала… – начала, но он перебил.

– Мне плевать на “просто”. Ты соберёшь вещи – и мы уезжаем отсюда. Немедленно.

Я чувствовала, как его слова пронзают, оставляя следы глубже, чем любые синяки. Но не могла молчать. Не сегодня.

– Я не твоя собственность, Антонио, – тихо, но резко сказала, вставая. – Я не вещь, которую можно увести, спрятать, причесать и поставить в витрину.

Его лицо исказилось. Он резко шагнул вперёд, и, прежде чем я успела отстраниться, схватил меня за плечи. Боль вспыхнула мгновенно, острая, тупая, рвущая.

– Ты будешь молчать, когда я говорю, – процедил он, глядя прямо в глаза. Его голос был хриплым, как будто в нём бурлила ярость, которую он еле сдерживал. – Ты забыла, кто здесь главный?

Я едва дышала. Боль и страх сплелись в горле комом. Он склонился ближе, и я почувствовала запах алкоголя и чего-то тяжёлого, металлического – как ржавчина или кровь.