«Молодая госпожа Фу уже не человек, и нуждаться в пище не должна. Однако она выглядит слишком живой для покойницы», – размышлял он, вглядываясь в обветренные лица крестьян, собирающих зерно с полей, расположенных вблизи городских стен.

Но поразмышлять ему о голоде и трупе долго не дали: рядом с воротами раздался громкий клич торговца:

– Лепёшки! Горячие лепёшки!

Опершись руками на борт корабля, Чжи Маолун был в замешательстве.

«С другой стороны, от предложения поесть Небо не упадёт на голову. Зато точно буду знать, что не заморил девицу голодом», – наконец решил он и покинул палубу.

Торговец очень удивился, увидев в рядах покупателей столь необычного покупателя. По разрезу глаз он не мог определить национальность Чжи Маолуна, но черты лица запомнил хорошо.

В конце концов, ни каждый день к его байк-кафе подходил вельможа, ликом похожий на божество.

– Доброго дня, – поприветствовал торговца капитан и указал на товар. – С чем имеются?

– Есть лепёшки с мясом, творогом и зеленью, яйцом и луком, сыром, – перечислил торговец, демонстрируя золотистые бока выпечки.

Внимательным взглядом окинув лоток, Чжи Маолун подумал:

«Госпожа Фу – молодая особа. Зачем ей вкушать тяжёлую пищу?»

И указав на лепёшки с сыром, яйцами и зеленью, полез в рукав за деньгами.

– Всухомятку не так вкусно будет, – с широкой улыбкой, заметил торговец. – Возьмите шербет.

– Из чего он? – поинтересовался мужчина, ранее не пивший подобного.

– Из малины, – ответил смуглолицый старик, с тюрбаном на голове.

Чжи Маолун принюхался. И уловив нежные ягодные нотки, заказал порцию ещё и себе.

– Хорошего дня, – пожелал торговец, всё ещё глядя на капитана, как на диковину.

– И вам не болеть, – попрощался господин Чжи.

***

Выбившись из сил, Фу Биюй лежала на своей постели. Она так устала, что не слышала, как отворилась дверь каюты. Шаги, обозначенные скрипом половиц, не пробудили её.

Чжи Маолун, поняв, что та спит, тихо позвал девицу:

– Госпожа Фу.

Несмотря на пелену сна, ещё не спавшую с глаз, голос капитана приласкал девушку тембром. Он разогнал по её телу лёгкую дрожь и заставил особу, поёжится.

– Кто здесь? – спросила она сонно, медленно открывая глаза. И тут же встрепенулась, увидев перед собой озадаченное лицо капитана. (Чжи Маолун, не был в нефритовой маске, но его одежды по-прежнему были алыми.)

– Госпожа Фу, – позвал капитан снова.

Держа в руках поднос, он приблизился к кровати.

– Вы? – удивилась особа, быстро приводя себя в порядок.

Девушка впервые смогла разглядеть своего надзирателя: смолянисто-чёрные волосы, ниспадающие на плечи мягким каскадом, золотую «корону», удерживающую высокий пучок, тонкую линию чувственных губ, подбородок, цвет глаз, который походил на оттенок горького шоколада.

«А этот капитан красив», – решила Фу Биюй приосанившись.

Чжи Маолун не знал о мыслях девушки. Ведь он не заглядывал внутрь её души. Его интересовало лишь физическое состояние.

– Вы голодны? – поинтересовался капитан, поставив поднос на столик.

Столь явное равнодушие вновь задело самолюбие девушки.

– Неужели вам надоело морить меня голодом? – спросила она, не в силах скрыть разочарования в голосе.

…И тут до Чжи Маолуна дошла истина: раньше он сталкивался с подобным, но то были степенные живые особы. От Призрачных Невест, а тем более от превратившихся в речных гулей душ, таких желаний не поступало.

– У меня на то была другая причина, – ответил капитан. – Домыслы о вашей голодовке далеки от реальности.

Говорить что-то ещё он не стал. Посчитал это лишним. И вновь скрыл под маской своё лицо.

Заслышав усталость в голосе, Фу Биюй прикусила губу. Вуаль по-прежнему скрывала лицо и шею, поэтому капитан не увидел румянца, тронувшего щёки.