Без атласистого голоса подруги было невыносимо скучно. Одиночество ей не претило, но похоже в эту самую минуту милая Луан кружится с красавцем-легатом, а без нее и одиночество уже не доставляет прежнего удовольствия. Три года цезарисса находила в гинекее защиту от людей и комфорт; крепость, освобождающую от нужды общаться с кем-либо, кроме хороших знакомых. Она не могла бы вести себя так, как Луан. И легат, наверное, не смог бы – кому она нужна?

Боязнь и желание шли за ней след в след. В комнате след обрывался. Его рассеивали запахи детства и эфирные масла, у порога гинекея ее стерегли страхи, но они не смели войти внутрь. Они, будто моряки перед штормом, знали, что за окном плещется нежно-голубая акварель небес, могущая смыть их и унести белыми кораблями так далеко, что Мели о них и не вспомнит.

Она вышла на террасу. Вдохнула свежий воздух. Небесный парус сходился на горизонте с парусом морских волн, бегущих по заливу, как атлет по беговой дорожке. Прибой шумел; на скалах гнездились чайки – Мели слышала их верезги: громкие, раскатистые, пронзительные. Они вызывали мысли о дальних путешествиях, о корабле «Буревестник», на палубе коего удалой Лантиох сражался с пиратами. О том, как за девять дней и девять ночей Симмус Картограф пересек континент на летающем судне, начертив первую карту Вэллендора – и приключениях, с которыми он столкнулся. Этими персонажами пестрили ее книги.

«Когда дядя Тин вернется, я попрошу его свозить меня в те земли, где он был», – решила для себя Мели. – «Я думаю, там невероятно красиво, по-другому и быть не может, нет, ведь он столько прекрасного привозил оттуда! Но главное не забыть. Я уже забыла как-то об уроках с Серджо. Дядюшка так…»

Уроки. Серджо. Похолодев, она отпрянула от балюстрады. Точно. Сегодня конец седмицы, и вечером ждет наставник. Как, милостивые духи, она могла опять забыть об этом?!

Глухой стук донесся со стороны двери.

Мели замерла. Вот они – те самые страхи. Они стучатся к ней в комнату, карауля не смыкающим глаз дозором, когда она выйдет, чтобы открыть им святая святых. Она в надежде взглянула на небо. Сейчас-сейчас, белые корабли подхватят и унесут незваных гостей.

Но увы, белые корабли уплывали все дальше к горизонту, а стук повторился, громче, чем прежде. Мели на цыпочках подобралась к двери и, прислонив ухо к холодному дверному полотну, сказала:

– Кто там?

Ей никто не ответил. Она повторила вопрос, и к своей радости услышала знакомый голос.

– Это я, Ваше Высочество!

Луан… Луан! Без раздумий Мели отперла дверь, пропуская служанку в гинекей. Как и сегодня утром, на ней была надета тёмно-алая блуза с фиолетовыми рукавами и червонными нарукавниками, канитель на середине сбегалась в сетчатое переплетение и, оснастившись ирисовым узором, забиралась к вороту, разволакивалась по плечам, объятым тонким пеплоном.

– Ну как все прошло? – спросила Мели, запирая за Луан дверь.

– Прекрасно! – мечтательно поделилась Лу. – Смотрите, что мне подарил легат! – Она с гордостью указала на золотой кулон у нее на шее. – Красиво?

– Да, – бросила Мели. Кулон ее почти не интересовал.

– Еще он поклялся, что посвятит мне свой тропеум32!

Но Ее Высочество безответно посмотрела сквозь нее, дав Луан понять, что ей не интересны глупые амурные похождения, и что есть темы гораздо важнее, чем подарки легата. Луан, как Мели и ожидала, внимательно взглянула на нее, как бы собрав и приковав к ней все свое любопытство.

– Помнишь, на прошлой неделе, – начала Мели, поймав себя на мысли, что Луан тоже, возможно, забыла о сегодняшних занятиях с Серджо, – тогда еще наставник сказал мне выучить приветственный поклон, помнишь? Так вот, я слегка-а… не готовилась. Может быть, ты как-нибудь со мной…