После этих слов, произнесённых Саридумом отеческим тоном, напряжение, которое сковывало тамкаров, сразу спало: все быстро засобирались, убрали шатёр – и караван двинулся дальше.

Саридум на своём верблюде и Деркето на резвом ослике ехали рядом. Далеко позади осталась казавшаяся бескрайней и ныне покорённая путешественниками месопотамская степь, впереди их взорам открывалась древняя земля Аккада. Вдыхая горький сухой воздух, Саридум вглядывался в горизонт и время от времени посматривал на молчаливую печальную девушку.

Что за тайну она скрывала? Чем был для неё Баб-или – родным городом или временным пристанищем? Кого она похоронила там, под грудами развалин? Родных? Друзей? И, может, того, кто был отцом её будущего ребёнка?..

Размышляя, Саридум глубоко вздохнул.

То, что это хрупкое создание под сердцем носит дитя, он понял, когда помогал девушке взобраться на осла. Просторный балахон, в который была облачена Деркето, скрывал признаки её будущего материнства. Когда рука Саридума, подсаживающего девушку в седло, нечаянно коснулась её живота, у него не осталось ни единого сомнения: дитя Деркето, как и она сама, кем-то безжалостным было обречено на неминуемую гибель.

Постепенно караван отклонился к северу – впереди, за пыльной дымкой пролегала долина Великой реки. А там, за волнами песчаных дюн, прорезанных зарослями колючих кустарников, у прибрежной рощицы, тамкаров ждали плоты на кожаных бурдюках, надутых воздухом, - келеки.

Благополучно переплыв реку, тамкары принялись обсуждать свои дальнейшие действия. До этого их обошла стороной опасность попасть в руки ассирийцев, но каждый из них понимал: враг где-то рядом. Радость при встрече с родной землёй сменилась тревожными предчувствиями и мрачными размышлениями. Теперь нужно было решить, куда держать путь, где найти убежище в разорённой стране? После бурного спора караван разделился. Одна группа тамкаров поворачивала к югу с тем, чтобы искать покровительства правителя Страны моря. Другая приняла решение двигаться ещё дальше – в Элам, царь которого был давним непримиримым врагом ассирийцев. С тем можно было бы мирно разойтись, если бы не неожиданное желание Табии забрать с собой Деркето.

- Отсюда до Страны моря рукой подать, – говорил он Саридуму, схватив того за локоть. – До Элама же ещё дней десять пути. Сможет ли она вынести столь длительное путешествие, когда её жизненная сила вот-вот иссякнет?

Они оба разом посмотрели на сидевшую под сенью финиковой пальмы девушку. Даже в сгущавшихся сумерках было видно, как она дрожит всем телом, словно в лихорадке, и как лицо её, с ввалившимися, обведёнными тёмными кругами глазами, то бледнеет, то покрывается ярким румянцем.

- Она крепкая и храбрая девушка, – произнёс Саридум в защиту Деркето. – Уверен, она выдержит остаток этого нелёгкого пути.

- А вот я так не думаю, – резко возразил ему Табия. – Я даже знаю наверняка: ты не довезёшь её до Элама живой. Она умрёт по дороге, и её смерть останется на твоей совести. Лучше отдай её мне, Саридум!

С последним словами Табия ещё крепче сжал локоть тамкара.

- Ты так хочешь забрать её с собой? – удивился Саридум: его насторожила настойчивость и алчный блеск глаз Табии.

- Я ведь никогда прежде ни о чём не просил тебя, не так ли? – Вопросом на вопрос отозвался Табия.

- Для чего она тебе? – Саридум со всё возрастающим подозрением вглядывался в лицо своего собеседника.

Он вспомнил, как один из тамкаров, давно знавший Табию, намекал на то, что тот начинал наживать своё состояние на торговле людьми.

- Я могу задать тебе такой же вопрос, почтенный Саридум. Ты так печёшься о ней, будто она – твоя собственность. – Табия злился всё заметнее.