- Жители Баб-или сами виноваты в том, что ассирийцы разрушили их город, – подал голос купец из Эгины. На его лице читались досада и разочарование: проделать такой путь, столько выстрадать – и вдруг узнать, что всё было напрасно. – Открыли бы Нину ворота, сдались бы на милость победителя, как поступили жители Харарата, – глядишь, и не тронул бы враг ваши святыни!

Девушка вскинула голову и бросила на чужеземца гневный взгляд.

- Нет, не пощадил бы! Нин уже давно решил, что никакие силы – ни небесные ни земные – не заставят его отступить от города, который он возненавидел...

- Стало быть, Аккад со всеми городами, крепостями и поселениями ныне во власти чужеземцев, – заключил, мрачнея, самый старый из купцов, уроженец Куты.

- Ассирийцы, эти кровожадные шакалы, рыщут по всей стране, повсюду сея смерть, – подтвердила Деркето с горьким отчаянием. – Они принесли гибель стране Мардука, и их никто не остановит...

- Я слышал от своего брата, ходившего в походы против царя ассирийцев, – снова заговорил старый тамкар, – что их воины обладают несокрушимой силой. Опаснее врага у нас не было и нет.

- Их сила – в суровости их воспитания и слаженности, – подхватил сидевший рядом с Саридумом юноша: его ранние успехи в торговых сделках вызывали зависть у самых изворотливых купцов. – Вот уже целых сто лет ассирийская армия не знает равных себе по боевой мощи. Можно сколько угодно воевать против них, сражаться до последнего – гибели или плена всё равно не избежать.

- Зато она сумела избежать и того, и другого, – вставил Табия, ткнув своим толстым пальцем в притихшую девушку.

Саридуму, который наблюдал за лицом Деркето, показалось, что девушка ушла в себя, погрузилась в какие-то скорбные думы, глубоко личные переживания. И перемены в её настроении, и её прекрасный загадочный облик, как и её поразительная осведомлённость, слегка озадачили его.

- Мне удалось бежать из столицы до того, как ассирийцы прорвались за Двойные Ворота, – ответила Деркето, смущённо принимая устремлённые на неё вопрошающие взгляды. – Я надеялась найти убежище в Уруке. Это пока единственное место, куда ассирийцам не удалось добраться.

Её заявление об Уруке вызвало у Саридума откровенное недоумение.

- Урук? – переспросил он. – Так ты держишь путь в Урук, родной город героя Гильгамеша?

Девушка кивнула.

- Отсюда до Урука по меньшей мере пять дней пути. Ты могла бы оказаться там намного раньше, если бы пошла иной – прямой и короткой – дорогой, – заметил Саридум, выразив удивление остальных тамкаров.

- Разве есть иная дорога? – в свою очередь удивилась Деркето.

Тамкары, не сговариваясь между собой, дружно закивали.

- Если идти вдоль берега Великой реки, – за всех ответил Саридум. И затем задумчиво прибавил: – Ты же, перебравшись через реку, избрала длинный и опасный, я бы сказал: неразумный путь.

От его взгляда не укрылась смертельная бледность, мгновенно преобразившая лицо девушки.

- Не я выбрала этот путь, – прошептала она. – Я лишь последовала наставлениям.

Среди тамкаров снова возникло смятение, после которого Саридум, как и прежде, высказал вслух мнение всех:

- Тот, кто давал тебе эти наставления, дитя, отправил тебя на верную гибель.

3. Глава 2. Спор и решение

На какое-то время в знойном воздухе повисла тишина.

Саридум, не сводивший с девушки пристального взора, увидел, как из её глаз, прикрытых густыми чёрными ресницами, покатились по щекам слёзы.

И он, почувствовав внезапную жалость к ней, от которой защемило сердце, поспешил утешить её:

- Однако, дитя, тебе несказанно повезло: небесные духи-игиги привели тебя к нашему каравану. Это значит, чёрная владычица Эрешкигаль пока не готова встретить тебя в своём подземном царстве.