— Не можем знать, лучезарный когорт!

И тут же Роангур опять увидел еще один красный всполох, который пролетел в отделении от него, упал на траву, и та загорелась. Третий летящий огонек, Роангур быстро среагировав, залил водой из кувшина, и тот упал на землю небольшим угольком.

— А я так узнаю, уж дайте срок, — пригрозил Огненный дракон и, быстро обернувшись в крылатого красного ящера, полетел в том направлении, откуда прилетали эти мелкие поджигающие огоньки.

.

Быстро следуя по узкой улочке между домами, он шел, не останавливаясь. Он спешил вернуться в свою постель до полуночи, день прошел в суматохе и неприятных делах. Но едва он свернул в нужную арку, как резко остановился. Женская фигура, неожиданно возникшая перед ним во мраке, вызвала у него невольную оторопь. Конечно, он не испугался, потому что мало чего боялся, но все же напрягся всем телом.

— Вы напугали меня, госпожа, — бросил он невольно, решив обойти незнакомку, но она вдруг скинула с головы капюшон и вновь встала у него на пути. Он глухо выдохнул и прохрипел: — А, это ты…

— Не ждал увидеть меня? — воскликнула порывисто Ирия, сверкая на мужчину глазами.

— Ты что же, намеренно поджидала меня здесь?

— Да. Я вернулась, и мы должны поговорить.

— Вечеряет, Ирия. Давай в другой раз, я устал.

— Устал? — возмутилась она и приблизилась к нему, испепеляя взором любимое лицо. — Мы не виделись долгие полгода, а ты говоришь, что устал? Я…

— Да, устал.

— Почему ты не нашел меня, я хотела поговорить с тобой наедине.

— Я уже говорил, нас не должны видеть вместе.

— Я помню, я царевна и все такое... — замямлила Ирия. — Но то было раньше, теперь же нам нечего бояться.

— Всегда есть чего опасаться, Ирия. Только глупцы не боятся ничего.

— Это я глупа? Хотя ты прав, я глупа от любви к тебе, мой ненаглядный! — выпалил она вдруг страстно, притиснувшись к нему вплотную, приникла к его широкой груди и у его губ взмолилась: — Как же я мечтала о твоем поцелуе все это время.

— Ирия, прекрати. Я тебе сказал, сейчас не время.

— А когда же будет время для нас? Ты обещал, что мы будем вместе.

— Не помню такого, — вмиг ощетинился он, явно не желая ее целовать.

Опешив от его холодных слов, Ирия замерла, а ее сердечко забилось болезненными ударами. Что он такое говорит? Нет, она прекрасно помнила, как он клятвенно обещал, что они будут вместе, как муж и жена, оттого она отдалась ему той лунной темной ночью, веря, что этот мужчина и есть ее судьба.

— Как ты заговорил! Ты что же, врал мне? Я столько сделала для тебя!

— Что же?

— Я любила тебя и так долго терпела нашу разлуку, — начала мямлить она, кусая губы и чуть отступая.

То, что он не захотел даже поцеловать ее, вызвало у нее удушье.

— Ты сама сбежала из града, я не гнал тебя.

— Это все сестры! Он кричали об опасности, и потому я уехала.

— Уехала и уехала, что с того? Сейчас вернулась, твоя жизнь.

— Когда-то мы мечтали, что всегда будем вместе, — воскликнула она порывисто.

— Это было до того…

— До чего?

— До того, как начался весь этот хаос на планете.

— Но это не может помешать нашей любви, я вернулась, и теперь мы снова сможем быть вместе, ты обещал любить меня, — лепетала она, поглощая его взглядом.

В эти минуты он казался ей самым лучшим мужчиной на свете, самым великолепным, сильным, умным и невероятно притягательным.

— Я никогда не говорил, что люблю тебя, Ирия, не выдумывай.

— Как это? Нет, ты говорил, говорил…

— Говорил, что ты красива и нравишься мне.

— Но разве это не одно и то же?

— Нет. Ты придумала нас вместе и теперь что-то предъявляешь мне? Никаких нас не будет и не было. Это только твои фантазии. Ты поняла?