– Волх бросил мне вызов на заседании Боярской думы, поэтому я его уничтожу. Никто не имеет право издеваться над моим отцом, кроме меня, – сказала я и достала из деревянной шкатулки нож для фруктов, который осторожно протерла белой тряпкой, как и яблоко, которое начало чистить, надев белые хлопковые перчатки.

– Что ты думаешь о новом царском советнике? – мрачно спросила я служанку, выкладывая на белую фарфоровую тарелку аккуратно нарезанные яблочные дольки.

– Мне кажется, что он приятный в общении милый и вежливый молодой человек, – неуверенно ответила девушка. – Он хорошо выглядит, изящно одевается и самое главное – у него нет кольца на пальце и даже следа от бороздки! Госпожа, между вами просто возникло недопонимание! Может, вам разбить лед и пообщаться с ним?

– Бить я люблю, а вот общаться – нет, – категорично ответила я и посыпала яблоки белой пылью из маленького стеклянного пузырька.

Служанка с интересом наблюдала за мной и, не удержавшись от любопытства, спросила:

– Это сахарная пудра?

– Яд. Отнеси это в покои царского советника и оставь на столе. Если завтра я увижу его во дворце живым, значит, он такой же, как и я, а если – мертвым, значит, мне передался дар ясновидения от матери, – спокойно произнесла я и вручила дрожащей от ужаса девушке серебряный поднос с отравленным яблоком.

– А если он все-таки умрет, то вы… во всем… обвините… меня, да? – с отчаянием в голосе спросила Лепа, глотая слезы.

– Конечно же, нет. Ты намного полезнее здесь, чем на дыбе. Я лично разработала эту формулу яда, поэтому определить его и вывести будет очень и очень сложно. Зато смерть будет выглядеть очень естественной, – равнодушно сказала я и повернулась к зашторенному окну.

– Откуда… откуда вы это знаете? – клацая зубами от страха, спросила служанка.

– У меня очень длинный список врагов, на которых я провожу свои исследования. Мне везет, что он вовремя пополняется, – невозмутимо ответила я. – Хотя везение здесь не при чем: я всегда тщательно над этим работаю.

– Госпожа, обязательно ли это недопонимание… решать… вот так? – с ужасом спросила девушка, когда окончательно убедилась, что я говорю вполне серьезно.

– Мой девиз: убей или убьют. На этом мой урок музыкой закончился. Можешь идти выполнять мой срочный приказ, Лепа.

***

Я взяла со стола маленькую черную сумочку, вышла из покоев, спустилась по белокаменной лестнице во двор, где встретила нескольких придворных, которые в страхе расступились передо мной, что было весьма благоразумно с их стороны.

Возле конюшен бил копытом землю крепкий упитанный серый конь в яблоках, возле которого стоял царский советник в кипенно-белом кафтане, явно злокозненно меня поджидая.

– А вот и вы, царевна Смеяна, – с улыбкой сказал он мне, оценивая чуть прищуренным взглядом мое длинное черное платье. – Вашего распорядка дня я не знаю, вот и стою здесь, жду вас…

– Я отказываюсь быть рабой любых распорядков, поэтому двигаюсь по палатам достаточно хаотично. И сейчас очень спешу…

– В таком случае, – перебил меня Волх с еще более обаятельной улыбкой, – может, я буду писать вам письма, которые буду отправлять голубиной почтой?

– Переписка – это опустошающая пропасть бессмысленного самоутверждения, – оборвала его я и вдруг резко пошла в другую сторону, оставив царского советника в замешательстве.

– Куда же вы, царевна Смеяна? Вот так бросите меня и… пойдете пешком? – спросил он, поспешно догоняя меня, ведь я направлялась к своей костлявой черной лошади. – Я думал, похороны уже закончились, – с улыбкой добавил он.

– Не для меня, – ответила я и ловко вскочила в седло.