— Привет, — выдыхаю еле слышно.

Артём не спешит с ответом. Он тоже меня изучает. Скучал?

— Она? — интересуется громила с переднего сиденья. — Как зовут, не призналась, и пыталась сбежать.

Я надуваюсь как воздушный шарик. Да я разве пыталась? Я просто шла домой! Можно было вежливо попросить пройти в незнакомую машину, полную незнакомых мужиков.

— Сейчас разберёмся, — лениво тянет Артём.

Вскидываю подбородок со всем достоинством, на которое ещё способна. Как он собрался выяснять, я это или не я? Он меня что, не узнал? Я не особо-то изменилась. Разве что волосы теперь крашу в более тёмный цвет.

Машина мягко трогается.

— Куда вы меня везëте? – от волнения ёрзаю на сиденье.

— Домой.

Взгляд от меня не отрывает, как будто приклеился. Вот сейчас разглядывает мои голые коленки, которые я инстинктивно свожу. Что-то мне жарко.

— К тебе?

Мужчина на переднем сиденье хмыкает, Артём лишь вопросительно приподнимает одну бровь. Мол, размечталась… Подаётся вперёд, удерживая зрительный контакт, я даже отстраняюсь слегка от неожиданности. Я помню эти глаза цвета Средиземного моря в ясный день, сейчас они, скорее, похожи на болото в деревне у Нины Владимировны. Я отчетливо вижу там жалость и брезгливость. Артём уже сложил у себя в голове представление обо мне новой. Но он ничего не знает! И мне почему-то вдруг хочется ему всё рассказать.

— К тебе. Адрес говори, я не экстрасенс.

Называю. Даже индекс проговариваю, этаж и код от домофона. Хочу ещё предложить снять копию с моего паспорта. Как залог.

— А теперь рассказывай, Эля, как ты меня нашла. Откуда номер? У Риты взяла? Тогда почему здесь сижу я, а не твоя мать?

— У неё есть твой номер? — не могу скрыть удивления.

Никогда бы не подумала, что они общаются.

— Как видишь, он есть даже у тебя.

— Я нашла в интернете, это не такая уж секретная информация, — пожимаю плечами.

Спереди раздается очередной смешок громилы. Я тоже слабо улыбаюсь. Артём вдруг теряет ко мне всяческий интерес. У него звонит телефон(и это в шесть утра!), он отрывисто с кем-то разговаривает, отдавая указания.

Мне дали несколько минут без пристального внимания, и я ненадолго могу перевести дух. Сама не заметила, насколько была напряжена. Старалась сидеть прямо, дышать ровно, постоянно одëргивала слишком короткую юбку...

Хотелось казаться лучше, чем я есть, для человека, которому десять лет не было до меня дела. Зато сегодня он мне помог. Отозвался и пришел на выручку. Боюсь представить, что ему захочется взамен. Ведь вряд ли это была благотворительная акция под названием «спасти Элю Майер».

5. 4

До моего дома доезжаем быстро.

Я живу в хорошем районе, почти в центре. Вокруг много парков, отличные детские площадки, школы и детские сады. Много приличных магазинов и прочей инфраструктуры. Жилой комплекс неплохо охраняется, на территорию так просто не попасть. В подъезде сидят консьерж и охрана, на этажах и в лифте работают камеры. Для меня важна безопасность: мои работодатели непростые люди, и это не первый мой конфликт, хотя и самый денежный. Поэтому в квартире у меня стоит толстенная железная дверь, а в тумбочках припрятаны перцовые баллончики. Я не храню дома миллионы, у меня их попросту нет. Самое дорогое, что я имею, — это плазма на полстены в гостиной и кольцо на пальце, которое я сейчас повернула камнем вниз, подальше от глаз Артёма.

— Остановите у ворот. Машину не пропустят. Я здесь выйду, — говорю я.

— Проедем, — басит громила.

Я хочу поспорить, что так просто внутрь двора не попасть, но прикусываю свой болтливый язык, когда машина легко заезжает в мою обитель. Мне это не нравится. Здесь мой дом. Здесь я чувствую себя в безопасности. Чувствовала. Сейчас мне некомфортно. Я не знаю, чего ожидать от этих двоих мужчин. В багажник, конечно, не запихнули, и домой вроде подвезли. Но дальше-то что?