Если бы…

Если бы у меня была возможность сразу найти нормальных врачей, как только я начала чувствовать недомогание. Мне нужно было пойти в поликлинику, пройти хоть минимальное обследование! Я же видела, понимала, что что-то не так!

Все списывала на усталость, на то, что нужны витамины, на которые нет денег. Потом умерла бабушка и всё стало еще хуже.

Мне казалось, я поправлюсь, вот еще чуть-чуть, сейчас… Это просто банальная простуда, которую я не долечила.

Оказалось всё гораздо хуже.

И даже узнав диагноз я всё еще пыталась как-то бороться. Надеялась получить направление в онкоцентр в столицу – я ведь жила у бабули в глуши, в деревне, в ста километрах от Москвы. Да, да, не все деревеньки близ сердца нашей Родины еще стали коттеджными посёлками, есть и такие как наше Рыжиково.

А потом новая напасть. Дядя, который посчитал, что мне в бабушкином доме делать нечего. Выгнал нас, я только успела Птичкины вещи собрать, а свои почти все оставила. Пустила меня бабулина соседка, тётя Нина. А сегодня приехал сын тёти Нины, и я поняла, что мне там больше делать нечего.

Да, не жизнь у меня, в сериал канала «Россия-1».

Было бы смешно, если бы не было так грустно.

Я поняла, что выхода больше нет. Надо идти к Роману.

Никому кроме меня моя дочь не нужна.

Оставить её в приюте я просто не могу. Поэтому приехала.

Отдам ему её и…

Что дальше – сама не знаю. Просто… уйду. В никуда.

Говорю, что хочу умереть – и это на самом деле не игра.

Роман реагирует на мою отповедь решительно. Подходит ближе, ставит чашку на столик у дивана, на котором он меня разместил, протягивает руки, обхватывая Риту за тельце.

– Дай мне ребёнка, выпей чай. Потом поедем в клинику.

– Она не наелась, нужно докормить.

– Выпей этот гребанный чай, Лиза! – говорит сквозь зубы, еле сдерживаясь.

Да уж, взбесила я его.

Ворвалась в размеренную жизнь миллиардера Королёва со своим гембелем.

– Лиза, отпусти ребёнка, я держу её.

– Она будет плакать.

– Я потерплю.

– При чём тут ты? – пуп земли нашелся, неожиданно эта фраза меня выводит из себя, – Ей не полезно рыдать и кричать!

– Значит я её успокою. Пей. Есть хочешь? Хочешь… чёрт.

Он забирает Риту, которая, как ни странно, молчит, только хлопает глазками на него глядя.

Я беру чашку. Руки дрожат. Тонкий фарфор стучит. Отпиваю.

Тепло. Сладко.

Самый просто напиток кажется божественным, когда ты никак не можешь согреться и ела последний раз почти сутки назад.

Нет, вру… в электричке какая-то добрая бабушка дала мне пирожок.

Почему-то это воспоминание меня срывает в пропасть.

Реву… реву захлебываясь слезами, чаем, своим кашлем.

– Чёрт… – глухо ругается Королёв, подходя к столу, вызывает секретаря по внутренней связи. – Наташа, пожалуйста, быстро принесите из кафе кашу… сырники… котлеты… что там можно кормящим матерям? И чаю еще нормального сделайте. И всё это как можно скорее, ясно?

Ответа он не дожидается, подходит снова к дивану.

Ритуля, видимо увидев моё состояние тут же куксится и тоже начинает рыдать.

Да уж, Королёв, сегодня явно не твой день.

Дальше происходит то, о чём я даже подумать не могла.

Роман садится рядом со мной, Одной рукой держит нашу малышку, другой забирает у меня чашку, ставит прямо на пол и…

Обнимает меня.

Обнимает, крепко прижимая к себе.

И меня снова накрывает. На этот раз дежа вю.

***

Мы сидели на скамейке на набережной, это было наше первое свидание. Я жутко волновалась – не знала тогда точно кто он, но понимала, что мужчина очень богатый и у него много власти, но мне было плевать и на власть, и на богатство. Он мне просто очень нравился. Взрослый, красивый, умный, воспитанный, элегантный. Я, наверное, с первого взгляда влюбилась. Он пригласил в ресторан, после ужина предложил пройтись по набережной. А я надела туфельки на каблучках, у подружки одолжила, они мне маловаты были, ноги стёрла. Роман заметил.