— Правда, любимая, — откликается он с лёгкой улыбкой, и у меня внутри всё сжимается от его слов.

Любимая. Я никогда не слышала этого от него, и не могла услышать. Ведь наш брак был всего лишь договорённостью, фикцией, игрой в семью. Ни разу за всё то время, пока мы были вместе, он не смотрел на меня так, как сейчас смотрит на неё.

А я была дурой наивной.

Похоже, теперь всё по-настоящему.

И пусть ему икается три дня подряд за то, что он сделал со мной. За то, что теперь я вынуждена делать кольца для его настоящей свадьбы. Ведь конечно же, найти другого ювелира они не могли.

Но… деньги на дороге не валяются. Я выполню этот заказ чего бы мне это не стоило.

Отчаяние накрывает с головой, но я крепко сжимаю ручку, стараясь удержать остатки самообладания.

— Думаю, мы обсудили всё необходимое, — тихо произношу, прерывая тягучую паузу. — В ближайшие дни подготовлю эскизы и отправлю вам на утверждение.

— Отлично, — кивает Ирина, благодарно улыбаясь. — Будем ждать.

Марк смотрит на меня ещё несколько долгих секунд, словно пытается понять, о чём я думаю, но я отвожу взгляд первой. Пусть лучше думает, что мне всё равно.

Хотя на самом деле это ложь, и боль от его неожиданного появления гораздо сильнее, чем я готова признать даже самой себе.

Девочки, поставьте истории лайки, добавьте книгу в библиотеку если она вам нравится! Ну и... тут точно есть те, кто на меня не подписан? И не забывайте, у меня есть авторский тг канал! Там бывает интересно) Завтра продолжим. Всех обняла)

3. Глава 3.

Ева.

Повисает пауза, натянутая, как струна. В сумочке Ирины звонит телефон, она, вздохнув достает его, смотрит на экран и тихо извиняется:

— Простите, важный звонок. Я на пару минут.

Ирина извиняется и выходит из мастерской, закрывая за собой дверь. В помещении воцаряется оглушительная тишина. Мы с Марком остаёмся наедине впервые за последние четыре года. Да и видимся мы впервые за четыре года. Не считая моих снов. Напряжение, словно невидимая нить, натягивается между нами с каждой секундой всё сильнее.

Он молчит, пристально глядя на меня своими холодными серыми глазами, и этот взгляд будоражит что-то внутри, поднимая боль, обиду и злость. Сердце бешено стучит, отдаваясь в висках, в горле пересыхает. И в этот момент я вспоминаю о фотографии Лёвы, стоящей на рабочем столе и лежащие рядом его рисунки.

Паника охватывает мгновенно. Я быстро поворачиваюсь, стараясь незаметно задвинуть детские рисунки под бумаги, а фотографию сына аккуратно, но поспешно кладу лицом вниз на стол. Моё движение получается неловким и суетливым, будто я намеренно пытаюсь скрыть от него кусочек своей жизни. Но я не хочу, чтобы он узнал.

Он больше не имеет на это права.

— Что-то скрываешь? — его голос тихий, но пронзительно резкий.

— Нет, — отвечаю я, собираясь с силами и заставляя себя посмотреть ему прямо в глаза. — Просто личное.

Он чуть прищуривается, явно чувствуя, что я что-то скрываю, но не задаёт вопросов. Он не имеет на это права! Просто продолжает изучать меня своим пристальным взглядом, от которого у меня по спине пробегает дрожь.

Мы молчим, и в этой тишине воспоминания начинают вспыхивать одно за другим, словно мучительные вспышки старой киноленты…

***

Тогда, четыре года назад, я искала его отчаянно, словно сумасшедшая. После новостей о крушении самолета, после того, как я узнала о беременности, я не могла спать, есть, думать ни о чем, кроме одного: Марк жив или нет?

Антон стал моей последней надеждой.

— Антон, прошу тебя, — я стояла перед ним, едва сдерживая слезы, голос мой дрожал от напряжения и страха. — Скажи, где он? Что с ним после авиакатастрофы?