– Ишь, хитрый, – бормотала она, – думаешь, не знаю твои повадки?

Барсик, сидя на подоконнике, выглядел абсолютно невинным. Слишком невинным.

Инструкция Игоря предписывала три варианта игр с котом: интеллектуальные, подвижные и развивающие. У Зинаиды Петровны был свой, четвёртый вариант —игнор.

– Я тебя, – говорила она коту, – развлекать не буду. Сам себя развлекай.

Барсик, казалось, только того и ждал.

К обеду выяснилось, что Роял Канин – это не просто корм, а целая философия, которую Зинаида Петровна не разделяла категорически. Открыв холодильник, она извлекла здоровенный кусок варёной колбасы.

– На, – протянула коту, – кушай, родненький.

Барсик смотрел с откровенным презрением.

– Что, гордый? – удивилась Зинаида. – Да я тебе такую колбаску нарежу – пальчики оближешь!

Кот демонстративно отвернулся.

История приобретала характер психологической войны. Зинаида Петровна, участница бесчисленных семейных баталий, не могла проиграть коту. Немыслимо!

На второй день война перешла в активную фазу. Барсик, словно генерал, расхаживал по квартире, оставляя стратегические метки. Зинаида, вооружившись флаконом универсального антибактериального средства, молниеносно ликвидировала последствия.

– Ах ты, – шипела она, – маленький террорист!

Барсик отвечал абсолютным спокойствием.

Самым сложным испытанием стал вечерний ритуал. Инструкция Игоря требовала ровно двадцать минут игры с котом специальным мягким мячиком с бубенчиком внутри. Зинаида Петровна, человек сугубо рациональный, считала это бессмысленным.

– Двадцать минут? – возмущалась она. – Да я за двадцать минут могу успеть постирать!

Барсик смотрел так, будто говорил: «Твой выбор».

К вечеру второго дня Зинаида Петровна призналась самой себе, что проигрывает. Кот методично демолировал все её обороны: он не шёл на контакт, игнорировал уговоры, презирал колбасу и смотрел так, будто был владельцем квартиры, а она – временной прислугой.

Телефонный звонок невестки застал её врасплох.

– Ну как там мой хороший? – щебетала Марина. – Всё в порядке?

– Да всё нормально, – буркнула Зинаида. – Кот – препротивное существо.

Барсик, сидя рядом, многозначительно моргнул.

На третий день произошло невероятное. Зинаида Петровна, сломленная психологической атакой, купила Роял Канин, аккуратно разложила корм в положенное время, включила Моцарта и даже погладила кота по всем правилам – от холки до кончика хвоста.

– Ладно уж, – вздохнула она, – порода, видать, такая.

Барсик удовлетворённо мурлыкнул.

Когда Марина с Игорем вернулись, застали идиллическую картину: спящий кот на коленях у свекрови, рядом – чашка чая и недоеденное печенье.

– Мам, – изумилась Марина, – ты что, подружилась с Барсиком?

– Да ну тебя, – с усмешкой отмахнулась Зинаида.

Барсик многозначительно подмигнул.

А в углу, словно свидетель этой великой битвы, лежала исчерканная инструкция Игоря с пометками Зинаиды: «Выполнено», «Перевыполнено», «Творческий подход».

Научный институт имени Кудрявцева походил на монастырь строгого устава – такая же тишина, такие же благоговейные шепотки в коридорах. Но в этом храме науки завелся свой джокер – Виктор Перепелкин, человек-фейерверк в белом халате. Стоило ему появиться в лаборатории, как у коллег начинался нервный тик: то ли гениальность прет, то ли очередной апокалипсис на подходе.

В этот раз Перепелкин превзошел сам себя. Его новое детище – "мыслечтец", или как он сам его величал, "дефектоскоп мыслей" – смахивало на результат бурного романа между чайником и рентгеновским аппаратом, да еще и с примесью генов старого вентилятора.