И на протяжении всей былины Волх никак не связан с Христианством, за исключением целей Иудейского царя разрушить церкви и монастыри в Киеве.

А как мы знаем ко времени правления Святослава в Киеве уже достаточно долго существовала православная община, становившаяся все более многочисленной и влиятельной.

Поэтому тысячелетний Христианский вектор развития Руси сын Святослава Владимир Святой начал в 988 году не «с чистого листа».

«Святослав окончательно разрешил очень важную для развития Руси хазарскую проблему23», но далее его путь и видение будущего Руси русскими христианами не совпадали, наоборот;

4. Масштабы ведения боевых действий, скорость перемещений и военные успехи армии Святослава поражали воображение современников и последующих исследователей того времени и в былине Волх легко покоряет пространство и время.

Аргументы «против» можно свести к следующему:

На Руси знали еще одного князя-волхва, но это был не персонаж былин, а полоцкий князь Всеслав Брячиславич, носивший на голове таинственную повязку. Есть мнение, что он и послужил прообразом былинного Волха Всеславьевича.

Это был один из самых воинственных русских князей XI века, «немилостивым на кровопролитие», по словам летописи.

Причем его способности очень образно отмечаются в «Слове о полку Игореве», в том месте, где автор обращается к князьям, из-за усобиц которых Русь стала страдать от половецких набегов.

Всеслав у автора «Слова»: «хитростью оперся на коней и скакнул к городу Киеву», «отскочил от него лютым зверем в полночь», «урвал удачу в три попытки: отворил ворота Новгороду, расшиб славу Ярославу, скакнул волком до Немиги с Дудуток», «сам ночью волком рыскал», «волком путь перерыскивал24».

Мы видим потрясающую динамику, сродни передвижениям волка – одного из самых эффективных хищников. А в своем «Поучении» князь Владимир Мономах, сам участник более восьмидесяти крупных военных операций, говорит о том, что преследуя со сменными лошадьми князя Всеслава, сжегшего окрестности Смоленска, он так и не смог настичь этого искусного мастера лихих партизанских рейдов.

Казалось бы, вот он прототип былинного Волха. Но к моменту написания «Слова» и «Поучения» былинный цикл уже давно сложился, былина «Волх Всеславьевич» считается одной из самых архаичных, а половцы, ставшие частью русской истории значительно позже хазар, и в отличие от них, городов не строили.

Кроме того, эпос создается не под какую-то конкретную историческую личность. Порой в нём присутствуют прообразы реальных исторических фигур, но сама природа эпического сознания объёмна и охватывает столетия народного бытия. Поэтому в былине и используется собирательный образ героя.

Впервые, в «Слове о полку Игореве», русская литература являет нам образ трагического героя. Потерпевшего поражение в ходе набега на земли своих половецких родственников князя Игоря автор, гениального по своему художественному замыслу и исполнению произведения, делает символом призыва к общерусскому единству.

Французская литература, примерно в это же время, продемонстрирует аналогичный образ героя, потерпевшего поражение, в «Песне о Роланде».

В былине же герой всегда победитель, единственное исключение – сражение с воинством небесным. (Былина «С каких пор перевелись витязи на Святой Руси»). И, как мы покажем в дальнейшем, герой русского эпоса – защитник народа. А в том же «Слове» дана такая, очень глубокая и трагическая характеристика князю Всеславу: «хоть и вещая душа была у него в дерзком теле, но часто от бед страдал25».

И там же автор «Слова» вкладывает в уста «вещего» песнопевца Бояна угрозу Божьего суда, которого не миновать Всеславу за обильно пролитую кровь своих соплеменников.