– А ты что, не ешь, когда голодна?

– Ем!.. Но разве это плохо, когда мы едим, когда голодны?

– Ну ты же говоришь, что кошка плохая, а она тоже была голодна и съела рыбу.

Аня на мгновение потеряла дар речи. Лиза тоже недоуменно посмотрела на бабушку.

– Но бабушка, я ем свою еду, мне ее положил на тарелку отец, – сказала Аня, очнувшись.

– Да, бабушка, нам отец накрывает на стол, и нельзя ничего оставлять на тарелке, – робко добавила Лиза.

– А кошка стащила рыбу, которую ей никто не давал! – перебила ее Аня. – Это, бабушка, кража!

– Правильно! Но возможно, несчастная не знала, что это рыба Танасия. Может быть ей мама никогда не говорила не лазить в окна и не есть рыбу, которую Танасий хранил для завтрашнего обеда.

Кошка увидела открытое окно и рыбу, разложенную на тарелке, и подумала, несчастная, что это ей приготовили, накрыли на стол, она и пролезла внутрь, и съела ее.

– Но бабушка, – спросил Лукас, – совершенно запутавшись, – но разве это правильно, что она съела рыбу?

Бабушка снова рассмеялась и ласково хлопнула его по плечу.

– Нет, глупыш, это неправильно. Но это естественно, потому что кошка не знает, что правильно, а что неправильно. И если кто и провинился в том, что рыба съедена, так это, думаю, Танасий – он не позаботился закрыть окно. Танасий не мог не знать, что ночью на кухню может проникнуть какая-нибудь голодная кошка.

– И правда! – задумчиво сказал Лукас. – Точно! Значит, это Танасий виноват.

Со страхом и надеждой следил я за всем этим разговором. Аня говорила в точности то, что cказал бы я сам, если б умел говорить. А бабушка ей во всем противоречила. Но хуже того, слова бабушки мне показались разумными, ведь и я, когда нахожу косточку и вижу, что кира Танасия нет рядом, беру ее и ем.

И внутри меня что-то беспрерывно кричало: «Убивать, убивать, убивать всех кошек, без разбору и жалости».

Но что если они не плохие? Если это естественно для них есть рыбу Танасия, как я ем кости, то правильно ли мне их будет убивать?