Кучер натянул повод.

– Хоп, хоп! – крикнул он.

И Дейзи с Бобби тронулись по направлению к конюшне. Позади ехала вторая повозка со Звездочкой и Султаном.

– Что ты там сказала про Крит? – крикнула Звездочка, дойдя до конюшни, где уже стояла Дейзи, а двое коневодов поспешно снимали с нее упряжь. – Дейзи, что там с Критом?

Дейзи повернула свою изящную голову к Звездочке, но надменно промолчала.

Добрый Бобби ответил за нее:

– Бабушка сказала, что в Ханье выпал снег, а у нас тут еще лето. И с тех пор Дейзи тоскует по Криту.

– Ах ты, бедная Дейзи, не знаешь, чего желаешь, – сказала Звездочка. – Если бы ты была там, то тоже не замолкала бы от жалоб. Спроси Султана и меня, как нас возили на месяц в Ханью, чтобы продать одному бею, мы чуть ноги там не сломали, как нас гоняли туда-сюда!

– Да ну? Почему? – спросил я.

– Потому что там булыжные мостовые.

– Что это значит?

– То есть они замощены мелкими камнями, вдавленными в землю, то круглыми, то острыми, как попало. И то и дело ямы.

– Пфф! – презрительно выдала Дейзи, – Если бы ты была из нашего рода, ты бы высоко поднимала ноги и не боялась бы камешков.

– Шутишь что ли, – сказал ей Бобби. – Ты поскользнёшься и сломаешь ноги еще быстрее.

– Но мы хотя бы не потели так! Уф! – в отчаянии сказала Дейзи. – Бабушка говорила, что в горах выпал снег. Как давно я не видела снега…

– Будет тебе, Дейзи, – по-доброму сказал Бобби. – Бабушка говорила, что плохо, когда так рано выпал снег. А знаешь, что она говорила про деда Манолиса?

– А кто это дед Манолис? – спросил я.

– Это один старик, дядя хозяина. А, вот еще что! – крикнул Бобби Звездочке. – Бабушка сказала кое-что интересное и для тебя. Она сказала, что дед Манолис, который очень стар и сильно болеет ох холода, он знал твоего другого хозяина, Афанасия Дьяка.

– Правда? – воскликнула Звездочка. – А бабушка его знала?

– Не знаю. Она не сказала.

– А еще что она сказала?

– Ничего особенного, только что дед Манолис очень стар. Она называла его еще «капитан Манолис». Он настолько стар, что знал даже Афанасия Дьяка. И что холод может угробить его. Я говорил это Дейзи, чтобы та поняла, как плох холод, по которому она все тоскует.

Коневод отвел Бобби в сторону и вылил на него несколько ведер воды.

Я тут же отскочил. Вода и мыло мне не по нраву, утром я уже натерпелся купальных мук.

Я пошел в дом и увидел, как бабушка поднимается с детьми в свою комнату, чтобы, по ее словам, снять шляпу и немного охладиться.

По обыкновению, все трое ребят говорили наперебой, чтобы быстрее рассказать все про свой дом.

Я прыжками поднялся на несколько ступенек и остановился перед ними.

– О, Буян! – воскликнула Лиза на половине фразы. – Погляди-ка, бабушка, это наш Буян.

– Вот как, откуда же взялась эта новая собачка? В позапрошлом году у вас ее не было.

– Не было, – сказал Лукас. – Он еще маленький. Нам его подарил Христо, весной, он был еще щенком.

– И знаешь что, бабушка? – сказала с восхищением Аня, захлебываясь от спешки, чтобы высказать все сразу, – знаешь, это настолько сильная собачка, что она убивает всех кошек, двумя рывками.

– Двумя рывками! – удивилась бабушка. – Представляю, двумя рывками он забрал все семь их жизней!.. Бедные кошки!

– Бедные? – недовольно сказала Аня. – Почему это они бедные, бабушка? Ты знаешь, они очень плохие. Однажды Танасий забыл закрыть окно кухни, а ночью внутрь пробралась кошка и съела всю рыбу. Никакие они не бедные, бабушка, они плохие.

– Ну хорошо, кошки плохие, – со смехом сказала бабушка. – Тогда и Аня плохая, раз она ест, когда голодна.

– Плохая? Почему? – озадачено спросила Аня.