– На ней ведьмовская пыль…

– Что еще за пыль? – поинтересовалась Ада.

– Она общалась с ведьмами. И довольно близко. Скорее всего, на ней заговоренный предмет, – сказал Виктор отстраненно. Было непонятно, продолжал он вести цепочку рассуждений в своей голове, или ответил на вопрос Ады.

– Это ты по какой-то пыли понял? – глотнув чая, спросила Ада. Любопытство в ней всегда соседствовало со скепсисом.

– Такая пыль остается от магии ведьм. А кроме заговоров, они ни на что не способны, – холодно пояснил Виктор.

– А что если этот предмет скрывает ее? – предположила Дафна, крепче обхватывая ладонями теплую чашку. – Может, поэтому карты не смогли ее обнаружить.

– А почему я только сейчас об этом слышу? – раздраженно перебил ее Виктор.

– Да что такое? – возмущенно спросила Ада, не понимая причину столь бурной реакции. – Думаешь, она не так проста?

Виктор, не ответив, резко направился к выходу.

– Виктор! Подожди, объясни что случилось! – попросила Ада, ухватив его за рукав толстовки.

Виктор остановился, бросив на нее недовольный взгляд. Ада тут же одернула руку, делая вид, что разглаживает ткань.

– Ведьма – это плохо, – сказал он и вышел из кабинета, так ничего и не объяснив.

– Что вообще происходит? – спросила Ада глядя на Дафну.

– Что-то мне подсказывает, что он направился к Эльзе, – беспокойно произнесла Дафна.

– Зачем? – недоумевала Ада.

– Как зачем? Чтобы еще раз ее спасти.

***

Вместо того, чтобы валиться с ног от усталости, Эльза ощущала нечто совершенно иное – странное возбуждение, неожиданный прилив энергии, душевный подъем. Дождь оставил после себя свежий, почти летний воздух, такой приятный, что хотелось вдыхать его полной грудью, как после долгого погружения под воду. Она потерлась носом о мягкую толстовку Дэна, которая все еще была на ней, чтобы вдоволь насладиться тем уютом и теплом, которые она дарила. В стремительно меняющемся мире этот момент принадлежал только ей.

Жизнь Эльзы была обычной, скучной и предсказуемой. Она хорошо знала, что значит быть лишь зрителем в чужих спектаклях. Слушая захватывающие истории друзей, всегда боялась, когда подходила ее очередь. Чем она могла поделиться? Разве что пожаловаться на бабушкин артрит и на то, как вечно отсутствующая мама пытается лишить ее права выбора. Но самым страшным было то, что в глубине души Эльза понимала: будь у нее свобода, деньги и возможность выбирать, ее жизнь осталась бы такой же серой. Потому что скучной была она сама. Измотанной, уставшей, тревожной, словно на ее плечах лежала тяжесть не семнадцати лет, а тысячелетия. Еще год назад все было совсем иначе. Эльза жила мечтой о путешествиях, представляла, как собственными глазами увидит то, что с такой страстью описывала бабуля, которая в молодости объездила полмира. Эльза с детства верила, что обязательно отправится по ее следам, испытает те же эмоции, откроет для себя что-то удивительное. Но что-то в ней сломалось, и вместе с этим сломались и мечты. Она начала всего бояться. Ее охватила уверенность, что мир вокруг чужой, опасный и пугающий. Поездки куда-либо с одноклассниками больше не вызывали восторга, и даже ежедневный выход из дома в школу стал очередным источником тревоги. Как будто там, за границей тени от порога, ее поджидало что-то неизвестное и угрожающее.

За два последние дня все изменилось. Эльза встретилась лицом к лицу с тем, чего так боялась, и снова почувствовала себя живой. Это придало ей смелости посмотреть на мир другими глазами.

– Послушай, Лиз....

– Дэн, нам нужно вернуться в кафе.

– Зачем? Что-то забыла?

Она замерла, не в силах оторвать взгляд от дальнего конца парковки. Это было то самое существо. То же, что и в парке. С него все и началось.