Эльза шагнула за ворота, и ее тут же охватило ощущение, будто за ней кто-то наблюдает. Она замедлилась, пытаясь уловить звуки, но не услышала ничего кроме шелеста ветра и, игнорируя легкий холодок, пробежавший по спине, невольно подумала, как бы не запачкать новые кеды. Лишь спустя несколько минут она осознала, что вокруг все изменилось – знакомый пейзаж стал казаться чужим.

Все началось с запаха. Воздух наполнился едкой удушающей вонью, вызвавшей приступ тошноты. Затем за спиной начали раздаваться странные звуки, похожие на скулеж, но более тревожные и глубокие, как будто некто одновременно жаждал добычи и оплакивал ее. Туман, появившийся из ниоткуда, скрыл и ворота, и тропинку впереди. Из-за ближайшего дерева донесся странный шорох, а сразу за ним – жуткий, протяжный вой. Эльза отступила назад, чувствуя, как невидимые глаза наблюдают за каждым ее движением. Она споткнулась о корни, торчащие из земли, и едва удержалась на ногах, схватившись за ближайшую ветку.

И тут она увидела его. Сначала ей показалось, что это просто собака. Но чем дольше она смотрела, тем отчетливее понимала – это существо не походило ни на одно известное ей животное. Оно неторопливо вышло из тумана, будто знало, что спешить некуда. Его непропорционально длинные когтистые лапы, похожие на лапы огромной борзой ступали бесшумно. Морда твари отдаленно напоминала волчью, но с неестественно острыми чертами. Вся она была иссушенная и угловатая, словно вытесанная из старого дерева. Шкуру покрывал редкий седой мех, который выглядел истлевшим, словно его пожирала неизвестная болезнь. Он свисал клочьями, обнажая участки бледной разлагающейся кожи.

Существо выглядело древним. Одно его ухо было разодрано, второе стояло торчком. Глаза затягивала мутная пелена. Они казались слепыми, но стоило присмотреться, как становилось ясно: они излучают странное, почти насмешливое лукавство, пронизывающее до дрожи. Тварь видела больше, чем могло показаться. Воздух рядом с ней был плотным, обжигающим. Эльза чувствовала, как страх ползет по позвоночнику, но не могла отвести взгляд. Она не сомневалась: существо не отступит.

Тварь оскалилась. Из ее пасти вырвался ядовито-зеленый дым, окутав острые клыки. Тягучий туман постепенно заполнил парк. В его глубине ощущалось присутствие кого-то еще. Среди деревьев то и дело вспыхивали отблески чьих-то ярко-зеленых глаз. В тишине раздавались шорохи, приглушенное рычание и жалобное поскуливание. Но все внимание Эльзы было приковано к существу перед ней. Оно не двигалось, словно ожидая команды, но излучало готовность к броску. Время замерло. Ноги точно сковало.

Внезапно кто-то уверенно схватил ее за руку. В одно мгновение она оказалась за чьей-то спиной. Влажный, тяжелый воздух смел порыв холодного ветра, а едва различимые шорохи уступили место треску ломающихся веток и пронзительному жалобному визгу. А потом все исчезло.

***

Эльза открыла глаза, но ничего не увидела. Парк погрузился в непроглядную темноту. Она сидела на мягком мшистом ковре, чувствуя, как холод от влажной земли проникает сквозь джинсы и пробирает до самых костей. Ее дрожащие руки вцепились в выступающие корни дерева, словно они могли защитить ее от чудовищ. Гул в ушах дезориентировал, но немного привыкнув к темноте, она смогла рассмотреть лежащие повсюду белые хлопья. Они падали с неба, словно снег, но протянув ладонь, Эльза с ужасом осознала, что на нее опустился серый пепел. Он напоминал прах чего-то сгоревшего очень давно.

Ужасный запах исчез, но гнетущее ощущение чужого присутствия в глубине парка никуда не делось. Эльза напряглась, прислушиваясь к шорохам среди деревьев, пока ее пальцы нервно нащупывали ремень сумки. Сегодня она взяла ее вместо рюкзака, что бывало крайне редко. Сумка была старой, потрепанной, а внутри, среди прочих вещей, валялся набор для каллиграфии – забытое наследие ее мимолетного увлечения.