- Я тебе все здраво расписал: опасности никакой, на этой трассе еще никто не убился, - Игорь скрестил руки на груди. – А ты все равно отказываешься. Ну и что это, если не старческое занудство?

- Да. Я уже выросла из возраста сумасшедших выходок, - признала Аня. – Забочусь о своем здоровье и жизни. И что, разве это плохо?

- Но признайся: хочется, да? – ухмыльнулся Игорь. – Давай, скажи, что скучаешь по студенческим временам и всякое такое.

- Да я даже во времена студенчества себе такие экстремальности не позволяла! – возмутилась Аня.

- Очень даже зря, - Игорь блеснул глазами. – Многое потеряла. Но еще не поздно вернуть.

- Отстань, Игорь, - Аня тряхнула головой и попыталась было продолжить спуск, но парень поймал ее за плечо:

- Брось. Я же вижу, как ты сомневаешься, - сказал он тоном змея-искусителя. – Ну, давай не на раме, на багажнике – там сидеть надежнее. Толстовку свою пожертвую на место подушки.

- Я лучше с парашютом прыгну, - сказала Аня. – Там хотя бы страховку можно оформить.

- Стару-у-шка, - дурачась, протянул Игорь. – Не хочешь с моей матушкой организовать клуб зануд? Будете там делиться тысячей и одним способом, как уберечься от всего интересного в жизни.

- Переломы, - многозначительно напомнила Аня.

- Заживают за месяц, - парировал Игорь.

- Вывихи, - не сдавалась девушка.

- Еще быстрее, - отбил и этот выпал Игорь.

- Сотрясение мозга, - выдала свой козырь девушка.

- … проходит куда легче, если поживешь пару дней подле плантации, - ощерился во все тридцать два зуба парень, ощутив, что побеждает.

- У эльфов проходит, - уточнила девушка.

Игорь многозначительно глянул на нее и напомнил:

- А кто тут на семь восьмых родом с Йельва?

Некоторое время Аня только молча пилила его взглядом. Потом цыкнула, вздохнула и сказала:

- Только один раз, чисто из принципа. И если упадем, месяц будешь сидеть под домашним арестом. И мамке признаешься, где расшибся.

- Эй, даже не думай ей рассказывать: она кормящая, у нее от стресса молоко может пропасть, - замахал руками Игорь.

- Поехали уже, пока я не передумала, - девушка спрыгнула на разрушенную домну. - А то почта скоро закроется.

- Есть!

Адреналин – странная штука. Вот, вроде, и опасен он: по сердцу бьет так, что мама не горюй, и может вызывать обострение разных заболеваний вроде гипертонии, но, с другой стороны, зачем-то же природа сохранила механизм выброса адреналина в кровь в условиях практически безопасной современности? Быть может, и правда стоит время от времени совершать что-нибудь эдакое, чтобы тело не расслаблялось слишком сильно?

Так думала Аня, когда они въехали под кирпичную арку, и Игорь тормознул перед самым началом трассы, проверяя напоследок, готов ли его «железный конь» к экстремальной скачке по чугунным неровностям желоба. Теперь-то девушка видела, что желобом трасса была лишь отчасти, а в большинстве мест представляла собой нечто бесформенное, но при этом очень-очень твердое.

- Игорь, а ты уверен… - неловко начала Аня, но ее перебила короткая команда:

- Держись!

И они полетели. Секунды две это ощущалось именно так: резко сиганувший под углом велосипед неожиданно набрал бешеную скорость, и желудок девушки попросился выйти на время лечебной адреналиновой процедуры, а попа завопила от страха, потеряв контакт с багажником от первого же толчка. То есть, завопила, конечно, Аня, намертво вцепившись в безрассудного ушастого водителя-экстремала, черт бы побрал которого с его оригинальными идеями. Но ощущение, что с нею в унисон вопит и каждая клеточка тела, было вполне реальным.

Наверное, выброс адреналина и правда случился, потому что полсекунды полета в начале трассы растянулись для девушки по крайней мере на две минуты: она успела передумать тысячу мыслей, вспомнить, куда положила пудреницу и как называется та штука для изготовления валенок (впрочем, за те же полсекунды она забыла это обратно). Успела рассмотреть все: и потрясающие солнечные отблески в волнах еще не до конца загаженной реки, и сочную траву по ее берегам, и выщербленные от времени потеки металла, и искру, выбитую случайно попавшим в спицы бешено вращающегося колеса камушком, и родинку в форме морковки на шее у Игоря. Она успела представить, как они перелетают во-о-он через тот потек, и ее череп разбивается о притаившийся неподалеку острый камень. Она успела пожалеть, что не составила завещания, и успела простить себя за это, так как оставлять ей было нечего и некому.