Так наблюдал вокзальную жизнь и размышлял Стас в ожидании своего поезда. Потом он заметил, что не только он наблюдает, но и за ним наблюдают. Это была девочка лет пяти-шести в белой курточке и в розовой вязаной шапочке. Она не спускала с него глаз и не обращала внимания на молодую симпатичную маму, которая что-то тихо говорила ей. А когда мама достала и подала ей какой-то бумажный кулёк, она вдруг направилась прямиком к Стасу.

– Ты почему грустный? – без предисловий спросила она Стаса.

– Грустный? Почему ты так решила?

– Я вижу. На, ешь ягодки, – и протянула Стасу кулёк с крыжовником. Стас аккуратно взял одну ягодку и съел.

– Спасибо! Очень вкусно!

– Я Катя. А тебя как зовут?

– Очень приятно. А я Стас, – и пожал маленькую ручку.

– Приходи к нам в гости. Мама пирог испечет, – запросто объявила девочка и без всяких церемоний взгромоздилась к нему на колено.

– Катя! Сейчас же иди ко мне! Ты мешаешь дяде! – тут же последовал окрик мамы.

– Я не мешаю. Стасу грустно. Я ему помогаю. Я ведь тебе не мешаю? Нет?

– Совершенно не мешаешь. Ты очень умная девочка.

– Я знаю. Мама тоже умная, только трусиха ужасная. Всё за меня боится. А за меня не надо бояться. Тебе не жарко? А мне жарко. – И девочка сняла свою розовую шапочку, обнажив совершенно лысую головку. Стас недоумённо взглянул на маму девочки. Она как-то неловко улыбнулась.

– Да вот… лечимся, знаете ли… – нехотя вполголоса пояснила мама.

Стас сразу всё понял. На него вдруг нахлынуло что-то горячее, идущее волнами из груди к голове. Он инстинктивно крепко прижал маленькое тельце, как будто хотел, чтобы всё ужасное, что сидело в ребёнке, забрать себе. В голове звучала высокая нота, и высота её всё поднималась и уходила куда-то в ультразвук. А девочка, нисколько не сопротивляясь, доверчиво приникла к большому сильному телу Стаса, будто искала у него защиту. Мама испуганно протянула руки к дочери, не зная даже, что сказать. Длилось это всего несколько мгновений, но у них троих было ощущение, что время очень замедлилось, как в кино. Наконец, Стас смущённо поставил ребёнка на ноги и направил к маме.

– Не пугайтесь, я не причиню никакого вреда девочке. Это был просто какой-то порыв нежности. Не знаю, что со мной.

Маленькая Катя, как ни в чём не бывало, вернулась к маме и принялась за свой крыжовник. Неловкая пауза длилась две-три минуты.

– Вы далеко едете? – не из любопытства, а только чтобы прервать эту неловкую паузу, спросил Стас.

– Нет, не далеко. В Святоярск. А вы?

– И я туда же, – неожиданно для самого себя ляпнул Стас, хотя собирался ехать дальше, поближе к старику-спасителю.

– Да? Вы там живёте? Смотрю, ваше лицо мне незнакомо, а город маленький, все друг друга знают.

– Да вот, направили от организации там работать. Буду знакомиться с вашим городом, с вашими людьми. Вы оказались первыми. Я Стас, а вас как звать-величать?

– Анна.

– Очень приятно.

Так и завязался долгий, интересный разговор.

Святоярск оказался маленьким уютным городком. Никто там никуда не спешил. Надумаешь переходить улицу, где тебе захотелось – пожалуйста, машины остановятся, пропустят. Все встречные здороваются с тобой, хоть никогда тебя не видели. Стас снял небольшую квартиру и начал работать онлайн. И, конечно же, встретил на улице Анну и Катю. Девочка тут же настойчиво повторила приглашение, и маме ничего не оставалось, как его подтвердить. Жили они на окраине города, на удивление, в большом красивом доме. Оказалось, дом этот построил бывший муж Анны, который был «новым русским», а сейчас он сидел в тюрьме за убийство двух человек на разборке с конкурентами. А поскольку у него не было родных и вырос он в детдоме, то претендентов на дом не было, и Анна с дочкой остались в нем жить после развода.