Через два дня Стас, придя утром на работу, увидел шефа в больших чёрных очках, что никак не гармонировало с серой, пасмурной погодой.

– Виктор Борисович, у вас всё в порядке? – спросил он.

– Какое там «в порядке»? Вчера выхожу из дома, направляюсь в магазин, вижу – навстречу идёт здоровенный рыжий детина в синей бейсболке. Поравнялись, а он ни с того, ни с сего врезал мне в глаз и ушёл. Как это понимать? С какого такого перепуга какой-то бугай прикладывает мне своим кулачищем?

– Вы в полицию обратились? Что они сказали?

– Позвонил, они предложили мне приехать, написать заявление, но не гарантировали, что найдут мерзавца и накажут. Я и не поехал, только на словах описал его. Тухлое дело. Если бы пострадала какая-то важная шишка, тут вся полиция уже на ушах ходила бы.

– Да, тёмное дело. Есть варианты, с какой стороны наезд?

– Да со вчерашнего дня голову ломаю. Вроде, никому дорогу не переходил. Даже по женской части.

Через два дня Стас собирался утром на работу, выглянул в окно, чтобы проверить погоду и засмотрелся на двух котов, которые громогласно делили свою территорию. Вдруг он увидел, как мимо его подъезда прошёл высокий детина. Рыжий, в синей бейсболке! «Ага, похоже, пришли за моим глазом! Чёрт побери, чтобы это значило? Может, это месть за того пострадавшего лихача? Ну нет, последовал бы разговор о компенсации за разбитую машину, за моральный вред… Не похоже… О! Боже! Неужели это началось?..» Стас решил проследить за детиной и удостовериться в своих подозрениях. Он надел куртку, натянул на голову капюшон, нацепил тёмные очки и осторожно вышел из подъезда. Фигура рыжего удалялась, пришлось его нагонять. Тот завернул направо за угол, и Стас осторожно повернул. Детина стоял и разговаривал с седым мужчиной с усами. Уткнувшись взглядом в тротуар, он не спеша прошёл мимо них и услышал только голос детины:

– Ещё один проход и баста. Ты мне ещё за тот раз не заплатил. Смотри, надуешь – долго тебя от стены будут отскребать! Седой что-то начал с жаром говорить, но слов уже было не разобрать. «Вот это да… – думал Стас. – Похоже, тут седой рулит. Как они засекли? Значит, седой – медиум. Что же делать? Знают ли меня в лицо? Наверное, придётся уезжать. Жить, постоянно оглядываясь, это не вариант.»

На работе Стас поговорил с шефом. Наплёл ему что-то про старые дела, в которые он вляпался случайно, что теперь на него вышел криминал, что тот детина врезал ему по ошибке, что теперь его подъезд под наблюдением и придётся уезжать. Шеф от услышанного был в шоке.

– Ты меня без ножа зарезал! Ты же ведущий инженер! Последний прибор – твоё детище, без тебя он не выйдет. Ладно, зайди через часок, мне нужно это дело обмозговать.

Через час Стас зашёл опять.

– Ладно, давай сделаем так, – заговорил шеф, – увольнять я тебя не буду. Сейчас делаем копии всей документации по твоему прибору, ты их забираешь, бери с собой ноутбук и уезжай. Куда – я знать не хочу, чтобы братки из меня не выбили. С завтрашнего дня ты на удалёнке, продолжаешь свою работу. Идёт?

– Идёт. Спасибо, Семён Витальевич за всё! Я вас не подведу. Как приеду на место, сразу начну работу.

Есть в вокзальной жизни какая-то неопределённость. Как будто на большом полотне разбросаны какие-то короткие наброски или заголовки самых разных судеб. Для творческого человека с хорошей фантазией вокзал – неиссякаемый источник идей, подсказок, портретов. Вот бабушка с двумя увесистыми сумками сидит, опустив худые натруженные руки с взбухшими от вечного тяжёлого труда венами. Наверное, она едет к сыну с вкусными гостинцами внукам. Как-то её там встретит сноха? Также, как в прошлый раз, или на этот раз без придирок? А вот солдатик-дембель, весь увешанный побрякушками на новенькой форме, в лихо сдвинутой на затылок фуражке. Кто его ждёт дома, кроме матери со слезами радости и гордости на глазах? Девушка рядом с матерью на перроне или друг с отведёнными в сторону глазами и известием «не дождалась…»? Видимо, от таких раздумий у солдатика в глазах читается неуверенность в себе, несмотря на весь его парадный лоск.