Она могла бы увеличить грудь… лет через сорок, когда выплатит долг Рою и Джастину. И купит Супер-Железного-Коня. Этот байк нужен ей больше, чем грудь.

Но больше ли чем Хит?

Алиса прогнала эту мысль, вспомнив про свою клятву Эйлин больше никогда не рассматривать Хита В ЭТОМ плане.

Она повернула голову к Эйлин, которая тоже оценивала свое отражение в зеркале. Вспомнилась та ночь, когда она плакалась на груди у Алисы из-за того, что вся красота в ее семье досталась брату. У нее не было его шелковистых волос цвета сливочного масла. Вместо этого ей досталась какая-то рыжеватая пакля, которую она каждое утро тщетно пыталась уложить в прическу. А еще глаза. У Хита они цвета изумруда, а у Эйлин – зеленое болото! У нее, к тому же, не было и врожденной стройности Хита, и девушка несколько лет назад поняла, что калории – это не выдуманные блондинками ужастики, а ее реальные враги. Так же, как и веснушки на маленьком, слегка курносом носу. Неудивительно, что мужчины не выстраиваются за ней в очередь.

Алиса ободряюще стиснула ее руку.

– Я нашла работу в местном пабе. Вроде Китти ушла в свой первый декрет, так что старому Майлзу О’Фленегану пригодится моя помощь. Я уже звонила ему. Начинаю работать полный рабочий день с сегодняшнего дня. В обеденную смену мне проведут инструктаж, и к вечернему наплыву я уже буду на передовой.

– И все-таки я считаю, что ты должна согласиться на помощь Хита. В конце концов, это из-за него ты бросила учебу и сейчас вынуждена работать официанткой.

– Мне нравится моя работа, – парировала Алиса. – Чего не скажешь о тебе и твоих налогах.

– Я – это совсем другое дело. Кочевая жизнь, на которую я была обречена в детстве, навсегда отвернула меня от всего переменного. Я люблю стабильность и не могу жить без нее. Так что я… не несчастна.

– Ага. Еще скажи, что ты служишь своей стране! Своей Королеве!

– Но так и есть! Не вижу в этом ничего смешного!

– Раньше женщинам говорили, что они должны думать об Англии во время исполнения супружеского долга. Мне кажется, у тебя с твоими налогами также?

– Нет, – сказала Эйлин. – Мы с моими налогами думаем о Томе Хиддлстоне2. Эх… когда-нибудь он забудет оплатить налоги…

Робуста – горький кофе с высоким содержанием кофеина. Этот сорт кофейного дерева неприхотлив, стойко переносит плохую погоду и вредителей. Привкус… горький, землистый.

Итан был средним сыном, и этим все было сказано.

Он никогда не бывал главным. Среди троих детей Хэмилтон либо всем заправляла старшая Дейзи, либо им бессовестно вертела младшая Алиса. И так было сколько он себя помнил.

– Итан, мы не купим тебе барабаны, ты будешь мешать Дейзи.

– Итан, ты больше не можешь посещать каратэ, ведь ты обещал водить Алису на танцы.

– Уступи, Итан, ты же мужчина!

– Уступи, Итан, ты же старший!

Номер два по счету рождения и последний номер по значимости.

В школе было не лучше.

Учителя воспринимали его не иначе как брата великолепной Дейзи и ждали от него не меньших успехов. Итан учился хорошо, но за старшей сестрой он не мог угнаться. Он был ребенком, чьи высокие отметки сопровождались сочувствующими кивками и взглядами полного разочарования. «Ах, как же ему далеко до Дейзи».

В четырнадцать, когда его самооценка уже лежала в руинах, он вдруг обогнал старшую сестру в спорте.

Приятно было для разнообразия оказаться первым. Его приняли в школьную команду по регби. В пятнадцать он уже был ведущим игроком. В шестнадцать он стал самым юным капитаном школьной команды. А в семнадцать он всерьез раздумывал над карьерой профессионального регбиста (несмотря на колкие замечания Дейзи, что больше ни на что иное он, по сути, не способен).