Тем временем зрители на трибуне уже пресытились от однообразного зрелища монотонной стрельбы, но терпеливо наблюдали за происходящим действом. Периодически перекидывая взгляд с открытой панорамы происходящего на приближенную картинку на голографическом экране, они негромко переговаривались, вяло комментируя происходящее. Внезапно обстановка изменилась и взоры наблюдателей обратились на пару новых персонажей. На исходную позицию шел терминатор третьего взвода. Эта тяжелая машина сейчас походила на что-то среднее между вставшим на дыбы белым медведем и цыпленком переростком. Механизм шагал какой-то странной походкой, похожей на прогулку девочки с воздушным шариком. Танк периодически подпрыгивал на левой ноге и при этом тряс правой ступней, словно освобождаясь от прилипшей грязи. Девушка, словно маленький медвежонок, следовала за ним на расстоянии пары шагов и при этом с интересом наблюдала за действиями своего подопечного.
– Что за клоунада, Гуськов? Владимир Николаевич, разрешите, я отправлю под арест эту шутницу? – покраснев, обратился командир крейсера к адмиралу.
– Нет, Игорь Иванович, пусть уж покажет, что она умеет, кроме танцев и разграбления ульев! – играя желваками, прохрипел командующий. Через несколько шагов цирк закончился, и новоявленные клоуны поднялись на исходную позицию для стрельбы. Из-под маскировочного полога робота выступили две роторные пушки, символизируя готовность к стрельбе. Пошел отсчет времени на выполнение упражнения. Мишень представляла собой металлический бронированный щит с круглыми отверстиями и с вставленными внутрь белыми пластиковыми тарелочками диаметром в пятнадцать сантиметров. Мишени располагались в четыре строки с двенадцатью занятыми тарелочками отверстиями в каждом ряду. Цели располагались на равном расстоянии друг от друга, и задача была выбить как можно больше белых пластиковых кружков за три минуты. Дыры заполнились белыми пятнами, и стена стала походить чем-то на домино. Начался второй акт и без того запомнившегося всем спектакля. В первое мгновение никто до конца не осознал происходящего. Терминатор стрелял очередями! Причем, белые точки гасли, словно проколотые иголкой швейной машинки. После исчезновения последней цели отверстия вновь заполнялись этой пластиковой посудой. С каждым новым этапом менялась только последовательность уничтожения целей. То цели исчезали двумя рядами один над другим, то вначале уничтожались крайние ряды, то тарелочки лопались с характерным звуком навстречу друг другу, последовательность не повторялась, и каждый раз рисунок менялся по новому алгоритму. Оператор изгалялась как могла, дав волю своей фантазии. У всех присутствующих на трибуне от удивления вытянулись лица, и только адмирал самодовольно улыбался, словно был причастен к обучению этой сладкоежки. Прозвучал длинный гудок, обозначающий окончание контрольного времени.
– Искин, сколько поражено мишеней? – бодрым баритоном спросил адмирал.
– Пятьсот сорок шесть, – бесстрастно ответил механический голос.
– Промахи? – в голосе командующего звучала гордость за десантника.
– Промахов не зафиксировано.
– Ну что, господа офицеры? Перед нами новый чемпион сектора! Гуськов, ну чертяка, вот порадовал, так порадовал! Только я одного не понял, Игорь Иванович, ты же мне сказал, что это новобранцы? – с хитрым прищуром посмотрел командующий на командира крейсера Ворошилова. – Ладно, сейчас не об этом! А давай, полковник, запустим тарелочки. Можешь организовать?
– Сделаем, Владимир Николаевич! – он склонился к микрофону и объявил по громкой связи: – Смирнов, пополни боекомплект терминатора, следующий этап стрельбы по тарелочкам через пятнадцать минут.