Лето тянулось уже несколько лет, и вот, когда подошел срок, осенняя прохлада потянулась с севера приятным освежающим ветерком. Черный столп сменил направление, и люди активно начали готовиться к холодам. Заранее осведомив советников о своем отбытии на несколько месяцев в священные пещеры на западе страны, Урса собрала все необходимые вещи и неспешно покинула дворец.
– Тебе не кажется странным, что королева решила посетить пещеры именно сейчас? – озвучил свои мысли Ен. Ива, скрестив руки на груди, задумчиво наблюдал, как ее черный силуэт плавно превращается в точку и исчезает из виду.
– Ну и что? – лишь пожал тот плечами. – Это не первая осень. Мы прекрасно справимся и сами. Перестань, она не обязана нам ничего объяснять или доказывать, Ен. Уж кто- кто, а мы то с тобой ее знаем с самого детства, и она ни разу не подвела нас.
С этими словами Ива решительно направился вон с террасы, стремительно раздавая приказы слугам, подготавливающим давно не используемые камины для первой растопки. Ен глубоко вздохнул и, решив не трепать себе нервы необоснованными сомнениями, тоже быстро включился в работу.
Урса приземлилась на большом лысом валуне, где впервые повстречала бога. Проверив, что вокруг нет ни души, она уверенно направилась в расщелину скалы, где скрывалось его уютное жилище. Она явственно чувствовала, что роды вот-вот начнутся. Живот уже опустился, и первая схватка неминуемо должна была начать процесс. Бросив сумку с вещами на ровный каменный пол, она проследовала к постели, уже кем-то заботливо подготовленной для нее. Баал знал, что она придет сегодня, и лишний раз не хотел появляться, чтобы не беспокоить.
Схватки длились долго, и роды начались уже когда ночное светило заглянуло белым глазом в атриумное окно на потолке круглой пещеры. Урса справлялась прекрасно. Она не нервничала, полностью доверившись инстинктам. Детский плач наполнил комнату, будто колокольный звон. Только когда она поднялась, чтобы взять на руки своего первенца и обрезать пуповину, из тени появился Баал. Нельзя было сказать, что Урса была рада его видеть, но она была благодарна ему за сына, и легко позволила отцу взять его на руки. Урса без колебаний обрезала пуповину и откинулась на кровати, облегченно вздохнув. Баал вонзился взглядом в крошечное сморщенное лицо младенца, будто голодающий хищный зверь, чьему взору наконец предстал облик долгожданной добычи. Но руки его были нежны и трепетны, он заботливо обернул младенца в одеяло и напевал какую-то незнакомую мелодию. Хотя, и мелодией это нельзя было назвать, скорее, монотонное гудение. Впрочем, ребенку нравилось, и мальчик быстро замолчал. Урса еще никогда не чувствовала себя такой вымотанной. Она не так уставала при подавлении многотысячных мятежей, но сейчас едва могла поднять руку. Проверив одним глазом усевшегося в меховом кресле Баала с младенцем на руках, и полностью убедившись, что ребенок в безопасности, она провалилась в глубокий сон.