Нет, так продолжаться не может – решил Волх. – если я продолжу в том же духе, потрачу оставшиеся силы без смысла. Нужно что-то делать. Раз нельзя кричать и звать тебя, мой друг, попытаюсь найти по-другому.

Волх внимательно осмотрелся, пока рядом никого не было. Он слегка замедлил шаг и прикрыл глаза, проваливаясь в полу транс. Дыхание было глубоким, сердце едва успевало сделать по три удара за минуту. И вот, Волх увидел. Увидел так, словно глаза его приобрели свойства видеть в инфракрасном диапазоне. Все светилось красным пульсирующим светом, он различал каждый мелкий камень под ногами, видел каждого призрака на расстоянии больше километра. Он видел все. Весь этот бесконечный жуткий лабиринт, изрытый глубокими пещерами бездонных рвов и бесконечно высоких стен. Все дороги бежали и заворачивались к одному и тому же центру. Туда, где в глубокую воронку, словно прожорливую пасть, утекали все неприкаянные души. Он четко различал каждого призрака, добровольно бредущего вперед, как баран на скотобойню. Волх воспарил еще выше, рисуя карту лабиринта с высоты птичьего полета. Вот он! Маленький, едва различимый, но по-прежнему связанный с ним все той же цепью! Вот он, крошечный черный комочек, светящийся, будто красная звезда на черном небосклоне, полном белых звезд. Вот он, Морок, так же, как и все остальные, он бредет вперед. И он уже подошел слишком близко к завершающей спирали, где начинается прожорливая пасть дремлющего бога.

Волх молниеносно вернулся обратно в тело и рванул вперед. Усталости, как нибывало, ватные его ноги налились невероятной силой, и теперь он летел вперед, будто во сне, не чувствуя ни сопротивления воздуха, ни мышечной усталости. Его цель была найдена! Волх мчался красной стелой, почти рисуя за собой инверсионный след. Призраки, которых он задевал, в ярости пытались ухватить его, но натыкались на себе подобных и, либо становились их жертвами, либо их последним воспоминанием. Ему теперь было все равно, наткнется на кого-то или нет. Маленький котенок, прижавшийся к стене – единственное, что беспокоило его.

***

Морок уже едва передвигал маленькими лапами, когда его уши различили странный звук позади. Он замер и оглянулся назад. Сделав усилие, он с трудом смог пробиться сквозь плотный сумрак и разглядеть толпу призраков, разлетающихся в стороны, будто мягкие кегли. Звук издавало нечто, рассекающее воздух, будто воду огненный клинок. Морок, недолго думая, снова прижался правым боком к холодной гладкой стене и рванул вперед, что было мочи. Лучше не встречаться с этим кем-то, раз он так легко разбросал целую толпу. В последнее время соседей вдруг стало больше, словно они уплотнялись, как вода в бутылке, которая сужается к горлышку. Видимо, он уже приблизился к концу лабиринта. Тем не менее, финишная черта представляла для кота не такую большую опасность, как это нечто, несущееся навстречу. Но как бы Морок не старался бежать быстрее, эта тварь догоняла. Отдав последние силы, черный кот остановился и развернулся назад. Уж лучше я встречу тебя лицом к лицу – подумал он.

Толпа продолжала разлетаться в стороны, как водяные брызги от несущейся парусной лодки. По мере приближения этого неведомого зла глаза кота становились все шире, а тело само прижималось к земле все больше и больше. И вот, ближайших призраков отбросило назад, они флегматично рухнули в реку из себе подобных, где тут же превратились в озлобленных гиен и вцепились в глотки первых попавшихся тварей. И только тогда Морок впервые за эти бесконечные дни, месяцы или годы, проведенные здесь, ощутил чувствительными вибриссами легкое дуновение ветерка. Едва ощутимое, но это было почти забытое чувство жизни. Морок поднял голову наверх, ожидая напороться на слепой взгляд белесых призрачных глаз. И вот чего он не ожидал увидеть, так это лицо человека, который стал ему дороже собственной жизни. Лицо, которое улыбалось так широко, смотря на него сверху вниз, что почти рыдало. Лапы Морока вдруг стали легкими, он вперил не моргающий взгляд красных кошачьих глаз в родное человеческое лицо, боясь, что происходящее сейчас – это лишь мираж и издевки измученного сознания.