– Зачем тебе… это?

– Нравится? Моя коллекция. Я же говорила, что изучаю человека изнутри. До этого изучила животных. Необходимо иметь четкое представление о предмете, чтобы суметь воздействовать на него. А это, – она обвела рукой стеллажи, – наглядный пример.

– Так ты можешь вылечить любую болезнь? – изумился Келлгар.

Он уже немного отошел от первого шока и позволил себе приблизиться к стеллажам, чтобы рассмотреть содержимое банок. Из всего многообразия он смог определить разве что мозг и глаза, потому что не имел понятия, как должны выглядеть внутренние органы.

– При нынешних знаниях, думаю, не любую, но большинство. Признаться, я редко имею дело с подобным. Лечила переломы и внутреннее кровотечение, некоторые травмы животных. Люди не приходят ко мне с такими просьбами. Кроме твоего дружка. Даже не знаю, как он до этого додумался. Его сестра будет первой.

– Я тоже смогу так?

– Разумеется, нет. Для этого нужно быть Бессмертным с огромным опытом и огромной силой, как у меня. Ты сможешь воплощать лишь простые проекции.

– А я не могу стать Бессмертным?

Инмори поднялась и подошла к Келлу. Он ощутил запах трав и благовоний, исходящий от нее.

– Бессмертие дается не каждому. За эту силу причитается кровавая плата. Это, – она положила руку на одну из банок, жидкость внутри качнулась, – человеческое сердце. Именно из них исходит сила Бессмертных. Готов поедать такие на завтрак, обед и ужин в течение пятидесяти лет?

Келлгар отшатнулся. Внутри у него все похолодело от ужаса. Он не мог поверить, что Инмори, его милая Селестия-Инмори, получила свою силу такой ценой.

– Так ты их… их…

Он с большим трудом сохранял самообладание. Все говорят, что Бессмертные – темные создания, но он никогда не задумывался, что это на самом деле значит.

Видя ужас в его глазах, Инмори жестоко усмехнулась.

– Именно так, мальчик. С самого детства мне скармливали человеческие сердца. Я поглощала их ежедневно первую сотню лет. А сейчас так, раз в пятьдесят лет, в качестве десерта. Для Бессмертных это самое вкусное лакомство.

Из-за слабости в коленях Келлгару пришлось опуститься на пол. Он тяжело дышал, руки дрожали. То, что сейчас сказала Инмори, не предвещало ничего хорошего. Все это время он пребывал в сплошных иллюзиях, думал, что знает ее, а на самом деле не знал ничего. Как теперь жить с этим знанием? Но все же… Селестия-Инмори не может быть плохим человеком только потому, что когда-то давно кто-то решил за нее ее будущее. Ведь она столько лет помогает людям. Она пугала Келлгара теперь, но он бы ни за что от нее не отвернулся.

– О боже… – слабым голосом выдавил он.

– Бога нет, мальчик. Но есть я.

Женщина вернулась на свое место. На ее ладони по-прежнему полыхало пламя. Она обратила взгляд своих желтых проницательных глаз к Келлу.

– Ты ведь и сам не святой, правда?

Келл удивленно поднял на нее взгляд. Может быть, она говорит о том случае в монастыре? Но как она узнала? Действительно, она же Бессмертная!

– Я… – Келл с трудом ворочал языком, но с каждым ударом сердца становилось все спокойнее. Дрожь унялась, но с пола он вставать пока не решался. – Мне пришлось прикончить монахов. Это они виноваты в смерти моей семьи. Я должен был отомстить им.

Он говорил так, будто хотел оправдаться перед Инмори, или перед самим собой, или перед теми же монахами. Лицо застыло, взгляд ожесточился.

– Что ты чувствовал, когда убивал их?

– Удовлетворение, – незамедлительно ответил он.

– Ты чувствовал удовольствие? Свое превосходство над ними? Свою силу?

Мужчина помедлил с ответом. В этом сложно было признаться даже самому себе.