– Сударыня, мне кажется или вы пишете круги? Я натыкаюсь на вас уже третий раз. Могу я вам чем-то помочь? – послышался вдруг чей-то голос.

Амелия вздрогнула и обернулась в сторону голоса. Он принадлежал господину в летах, но все еще не пожилому. Скромно, но со вкусом и аккуратно одетого в серые одежды. Он восседал в приличном экипаже, видимо, личном. Похож на вид он был на какого-то высокого служащего, в целом вид он имел довольно порядочный, невзрачный, в общем, обычный.

Амелия сообщила о своем затруднении. Незнакомец обрадовался и ответил, что тоже держит путь в этот же храм. Он помог Амелии забраться в коляску, и через десять минут петляний коляска очутилась аккурат у дверей храма.

– Даже если бы мне не нужно было сюда, я бы все равно вас довез. Здесь я ожидаю крестную, она наверняка еще не окончила молитвы. Смею настаивать, мадемуазель, отвезти вас домой. Боюсь, вы снова потеряетесь.

Амелия начала отказываться, так как не знала сколько времени пробудет в храме, но он продолжил настаивать с еще большим рвением, и они сговорились на том, что он отвезет родственницу, если та освободится раньше, и вернется за Амелией. Что касается господина, его звали Шарль Бовэ, он действительно оказался служащим, не дворянином, а финансистом, причем глубокоуважаемом, согласно его словам. Господин Бовэ давал ссуды даже королевской казне.

Итак, Амелия вошла в храм и огляделась по сторонам. На скамьях там-сям молча молились люди и не обратили внимания на нового гостя. Она прошла к дальней скамье и села в укромном уголке, чтобы ничем не отвлекаться.

Амелия принялась за молитву, которая больше шла от сердца, нежели чем по канону и делала это так усердно и искренне, что не только потеряла счет времени, но и начала неосознанно молиться вслух, бормоча некоторые фразы, которые ей хотелось бы, чтобы бог обязательно услышал.

Она просила его о мудрости, прежде всего, смочь достойно вписаться в новое общество и чуткости, дабы смочь вовремя понять его законы, обычаи и вкусы, просила защиты от злых людей и их происков и покровительства для достижения своих целей. Она желала бы, чтобы он руководил ей всецело и смирялась на его волю полностью, так как ему с Небес виднее, куда вести свою паству, еще она желала быть счастливой и жить в достатке. Она желала иметь самые модные платья из лучших тканей, есть заморские яства каждый день в своем особняке и иметь большой штат слуг, обязательно ливрейных лакеев, ездить непременно в изысканной карете с двойной подвеской на рессорах и многое другое. Что плохого в том, когда хорошенькая женщина желает жить в достатке и стремится к этому? Взамен она обещала помогать бедным и жертвовать большие суммы на благотворительность.

Вдруг ее молитву прервал чей-то кашель рядом. От неожиданности Амелия вздрогнула и обернулась, думая, что в своем местечке находилась одна. Но нет, рядом, через два ряда, сидела женщина в темном одеянии. Та до сих пор ничем себя не выдавала. Теперь она вышла в проход и как-то шатко, держась за скамьи, направилась в сторону выхода. Ее состояние показалось Амелии странным, поэтому она продолжала провожать даму глазами. Не прошло и пары минут, как женщина согнулась, поднесла руку к груди и упала.

Амелия охнула и тотчас же оказалась рядом. Женщина дышала, но очень тяжело и пребывала в полубеспамятстве, бормоча что-то.

– Держитесь, сударыня, что с вами? Как я могу помочь?

Голос Амелии дрожал, она в первый раз попала в подобную ситуацию и представить не могла какие действия предпринимают в подобных случаях. Она похлопала даму по щекам. Та вроде как немного приоткрыла глаза и сжала рукой свой кошель на поясе, снова что-то бормоча. Амелия инстинктивно потянулась к сумочке и нащупала там какую-то склянку. Это оказалась нюхательная соль. Вялые движения дамы и бормотания давали понять: в этой склянке заключалось ее спасение. Амелия поднесла соль к носу дамы и через пару мгновений та, казалось, начала приходить в себя, но еще была очень слаба. Тут же вызванный шум поднял со скамьи человека, он так же пришел на помощь.