Мне вдруг стало его жаль. Ведь и правда, я потеряла в поместье только Минда, а Элент – сразу трех друзей. Еще и схватку с нагом он проиграл.

– Вы сказали про пленников, – напомнила нянюшка. – Значит, Минд и ваши товарищи еще могут быть живы?

– Ваших людей наги не тронут, не волнуйтесь, – устало ответил Элент, не поднимая головы. – В худшем случае их продадут в рабство.

– Что? – переспросила я.

– Наги – рабовладельцы. Они не портят то, за что можно выручить барыш, а ваш кучер и охранники – крепкие мужчины, значит, будут сильными, хорошими рабами.

Эльф потер лицо, размазал по нему кровь, недоуменно взглянул на испачканную ладонь, но даже не стал ее вытирать и попытался встать с мостовой. Конечно же, покачнулся и упал бы, не успей я его подхватить.

Вместо благодарности меня одарили мрачным взглядом. Я бы оскорбилась, если бы не легкий тычок сзади от Даницы.

И тут до меня дошло. Графский сын, эльф с его хвалеными сверхчеловеческими силами и выносливостью, офицер, командир отряда – и я, незнакомая девица вообще из ниоткуда, спасаю его уже второй раз за четверть часа. Я бы на месте жениха, пожалуй, тоже не обрадовалась собственной никчемности. А уж о мужской гордости, пока мы добирались до степи, няня мне все уши прожужжала.

Я сразу убрала руку и принялась разглядывать дюны вдалеке, как будто оказалась рядом с Элентом случайно и помогать не собиралась. Да меня и вовсе тут не было…

И снова едва заметный тычок. Я вздохнула, догадавшись, на что намекает Даница, но сделала то, чего она добивалась.

– Элент, ты ранен. Давай я тебя перевяжу.

Он отрицательно помотал головой.

– Бывало и хуже. Надо идти, – эльф распрямил плечи и, поморщившись, хрустнул шейными позвонками. – Во-первых, отсюда все-таки стоит побыстрее убраться на тот случай, если наги решат нас преследовать. Во-вторых, чем скорее попадем к вратам, тем скорее я соберу отряд и отправлюсь за рабовладельцами.

Я прищурилась. Он правда считает, что перед ним круглая дура? Да, ханассцы промышляют продажей людей, это всем известно. Но никакой, даже самый сумасшедший охотник за рабами не потащится через весь континент в степь, чтобы атаковать заброшенное поместье с горсткой защищающих его воинов. А уж если припомнить обмолвки путевика, слова Элента окончательно превращались в сказочку для идиотов.

– Нет. С места отсюда не сдвинусь, пока вы не объясните, какого фьёрта на самом деле произошло в поместье.

Жених хмуро посмотрел на меня.

– Не хочешь вернуть своего кучера? Или просто проявляешь характер, как положено избалованной леди?

Мои зубы заскрипели так, что няня нервно скосилась на мой рот.

Следовало бросить проклятого эльфа, когда его выкинули из окна. Пусть бы наг добил жертву. Мне же было бы лучше – никакая свадьба не нужна, если жених мертв! Я теперь и принца понимала, который поспешил избавиться от такого «друга», сослав его подальше от столицы, и Шано, который не очень-то рвался верно служить командиру.

– Избалованная леди не стала бы катиться на край света, чтобы выйти замуж за эгоистичного козла, простите, эльфа, и на собственном горбу оттаскивать его от врагов. Избалованная леди сидела бы в своем поместье и ждала жениха, не шевельнув пальцем ради него. Но откуда тебе знать такие отличия, Элент? Тебе же плевать на остальных, на то, что твоя невеста чуть не погибла. Они же все дураки, можно скормить им любое вранье, а они развесят уши! Единственное, что тебя волнует, это ты сам и твои собственные цели!

На светлое, красивое лицо эльфа нашла тень. Голубые глаза приобрели оттенок бушующего моря, тонкие, точеные губы исказились.