– Пшшш, привет, Чижик-Пыжик, позолоти ручку, касатик.

Сверху ко мне свесилась радостная голова с клювом и прочирикала:

– Здорова, Василиса! Какими судьбами?!

– За деньгой, сам понимаешь.

– А поговорить?

– А на тебя туристы смотрят.

Чижик тут же встрепенулся, и я услышала радостное щебетание. Его песенка дарила хорошее настроение автоматически, а когда монетка попала в его бронзовое тельце и осталась лежать на каменном выступе, из маленькой птички вырвался радужный сгусток и потянулся к кидавшему, облепил туриста со всех сторон и втянулся внутрь него через ноздри, рот и уши.

Это была благодарность за дар.

Моя плата должна быть соответствующей.

Я села на кайте по-турецки, прикрыла глаза и выпустила все положительные эмоции, которые только нашла в своих воспоминаниях.

Адреналин тренировки.

Радость от флирта с Дмитрием.

Смех Надьки.

Вчерашний дождь.

Песня русалок.

Золото подкравшейся осени.

Блеск обмелевшей Невы.

Загадки Сфинксов.

Все хорошие эмоции выпорхнули и потекли к Чижику-Пыжику, которой с радостью зачирикал. Десяток монет свалился на доску.

Общение с Чижиком всегда выматывало. Нелегко отдавать свои собственные положительные эмоции взамен на деньги.

И стыдно.

На звонок телефона недовольно прорычала:

– Я до пятницы на алкогольной терапии для восстановления самочувствия.

– Срочно в офис! – прокричала Надька в трубку. – Пролита кровь «видящего»! А это уже второй пункт пророчества! Дизверко лютует, что не уследили!

Я вскочила на ноги. Сердце забилось быстрее. Почему-то сразу подумала о Климе, о его нелепых подкатах, на которые купилась, и о серых проницательных глазах.

Кайт покачнулся, и я вместе с телефоном, сумкой, юбкой и монетами рухнула в холодную воду реки Фонтанки.

7. ГЛАВА 7. Капец, приплыли. Всю ночь гребли, а лодку отвязать забыли

ГЛАВА 7. Капец, приплыли. Всю ночь гребли, а лодку отвязать забыли

Клим. Октябрь

***

Наша служба и опасна, и трудна, и далее по тексту…

Подставился я по дурости, сам это понял, когда правую руку прожгло болью. Хорошо, что я и левой владею отлично. Брали мы одного отмороженного на всю голову нарика, что успел уже положить троих курьеров. Брали на квартире: очередной шалман-притон, куча сброда, кто валяется прямо на полу в отключке, кто ширяется по углам. Наши ребята врываются первыми и вяжут всех подряд, укладывают штабелями мордами в пол, отбирают ножи и отпинывают ногами шприцы.

Откуда выскочил наш клиент, я так и не понял. Только боковым зрением ухватился за силуэт какого-то старика на фоне вешалки в углу, развернулся в ту сторону и даже прицелиться не успел. Но то, что резко развернулся, меня спасло. Первая пуля черканула по лбу, вторая прошла мимо, а вот третья попала в руку. Я, уже не церемонясь, стрельнул по ногам. Нарик рухнул, тут и Ромка с Саньком подоспели, и ребята из ОМОНа. Пока то да сё, упаковали, вывели, пока до врачей скорой дошёл, почувствовал, что как-то мне нехорошо, а в машине уплыл в далёкие дали, так что очухался уже под мерный писк приборов в палате с белым потолком и стеклянными стенами.

Лежу, провожу ревизию конечностей: голова на месте, руки-ноги отзываются с трудом, но шевелятся. Во рту пересохло как после отличной попойки. Скосил с трудом глаза, упёрся взглядом в стойку с капельницей, по плечам змеятся провода, аппарат над ухом пищит сильнее и противнее.

– Добрый день, Клим Анатольевич, – полноватый мужчина среднего возраста в медицинском халате вальяжно зашёл в палату и присел на стул рядом со мной. – Ну и горазды же вы спать. Вторые сутки пошли. Анестезиолог уже было решил, что дозу неправильно рассчитал с вашим таким отличным телосложением и весом, а вы просто отдыхали, – врач улыбнулся, добренько так, что стал похож на Айболита из детской книжки, даже очки такие же круглые. Но где-то прятался подвох!