Начала Аню в порядок приводить, помогла ей рюкзак собрать, извинилась, типа, она не знала. Ну да, ну да, мимо проходила. Потом говорит: я всё понимаю, сердцу не прикажешь. Значит, мальчики часто бросают девочек после того, как получат от них, что хотят. А что мальчики хотят – это все девочки знают. Ну вот такая Люська дура, что влюбилась и поверила. Не только сердце тебе отдала, но и кое-что попикантнее. Надеется, что с Аней такого не случилось ещё.

– Вот овца брехливая, – шепчу.

Софа заглядывает мне в лицо и спрашивает:

– Что, правда, у вас было?

– С кем?! – ору. – С Люськой?! С паучихой этой? Я что, дебил последний?

Софо, в шутку, типа боится, отодвигается от меня на краешек качели:

– Да кто вас знает. А если честно, ты Лозовой нравился, сразу же видно было. Но она упрямая и независимая, думает, что ты такой же, как они – «золотой мальчик», которому захотелось новую игрушку. А когда игрушка сама в руки не далась, мальчик забил и пошёл дальше. Сам виноват, что цыпы Аню так легко убедили.

– Понял, понял, – ворчу я. – Чего хочешь за услугу?

– Э, – говорит одноклассница, – не так быстро, мне подумать надо.

Прощаемся. В голове пусто. Иду домой.

22 декабря

Тэги: НЕЖИТЬ ИНТЕРНЕТНАЯ

Выследил Овчинникову на большой перемене, слегка прижал её в углу возле раздевалок. Она сначала неверно меня поняла, потом офигела. Потом гневно запищала и забарахталась. Я говорю:

– Ну и тварь же ты, Овчинникова. Серёгина просто тупая. А ты – тварь.

Она возмущается:

– Чего, Дэн, отпусти, что я тебе сделала?

Я спрашиваю:

– А ты не знаешь, да?

Насмешливо кривится. Догадалась.

– Ой, Овчинникова, я думал, ты усагимими7, – говорю, – а ты, оказывается, матёрая Лоли8.

– Чё за фигня?! – орёт. – Отстань!

Я одной рукой придерживаю её под горло у стеночки, другой демонстрирую экран своего смартфона. Пальцем перелистываю несколько фоток, чтобы она прониклась.

– Классный хентай9, – говорю. – Вот эта вообще моя любимая.

– Это личное, – шепчет Маша, – ты, скотина.

– Знаешь, – говорю, – сейчас ни у кого ничего личного нет. Если уж у голливудских звёзд аккаунты взламывают… – цокаю языком. – Ты вообще польщена должна быть.

Овчинникова разражается длинной тирадой, которую я из уважения к самому себе здесь транскрибировать не буду. Самыми приличными словами там были: «свой, твою и проклятый». Орёт:

– Я кое-кому скажу, от тебя мокрого места не останется.

Поднимаю бровь:

– Кому скажешь: маме? брату? ОТЦУ?!

Она верещит:

– ОН тебя убьёт!

– А, «папик» твой? Что, прям приедет? У вас же вроде виртуальный секас… любовь, в смысле? Может, в полицию заявишь? Так я тогда покаюсь, в частности, перед родаками твоими. Вот, – говорю, – раньше непруха была: сжёг фотку и ищи-свищи. Сейчас куда лучше – цифровые технологии, однако.

У Машки слова закончились, остались только маты и взгляды. Я её отпустил и говорю:

– Ещё раз в сторону Лозовой хоть одно неверное движение сделаете, эти фотки появятся в нашей группе на стене, и это будет только начало.

Овчинникова срывающимся голосом говорит:

–Ага, а сам будешь смотреть, извращенец недоделанный. Вряд ли теперь тебе твоя Лозовая даст, не обольщайся.

Я ещё не далеко ушёл, метнулся назад, опять взял её в клещи.

– Запомни, – говорю, – в игру под названием «булинг»10 можно играть и вдвоём, и втроём, и вчетвером. Я, – шепчу ей на ушко, – как раз во вкус вошёл, предупреди там своих подружек.

Ухожу домой, весело насвистывая. Не зря я вчера с Петькой по скайпу консультировался. Кравченко – начинающий хакер, но кое-чему уже научился. Девочки, мой вам совет: хотите сохранить ауру загадочности, не храните онлайн свои интимные фотки.