И со временем, Захар понял, что отец видимо, считал, что сыну не от чего страдать, ведь его определили в платную школу, хотя рыжая сука была против этого. Он слышал, как мачеха говорила отцу, зачем Захару мол, изучать два языка – английский и китайский, что это пустая трата времени и денег, которые могли бы пойти на другие приоритеты.
Когда Захар случайно услышал их кухонный разговор о себе, он назло Регине стал заниматься так хорошо, что его тройки по языкам, философии и литературе превратились в абсолютные пятерки, и он сам стал искать практики в общении с иностранцами, которых в Москве было хоть отбавляй.
Он заполнил свой жизненный график так, чтобы у него не оставалось времени, чтобы находиться в ненавистной ему квартире. Продолжил ходить на айкидо, но теперь уже с новым тренером, и быстро вышел на уровень 2 кю, с синим поясом, продолжая усиленно тренироваться.
Захар сблизился с парнем из соседнего района, Тарасом, который писал рэп. Однажды Захар даже написал песню для их команды:
«Мы жители унылых дворов,
Мы не знаем, что с нами будет завтра,
Потому что вчера в нашей памяти.
В нашей памяти, в нашей памяти….
Сегодня – никогда не наступит,
Но есть миг – когда мы летим,
Когда мы летим…».
Глава двенадцатая «Рамиль»
Единственным живым человеком, в новой и стылой для него жизни оставался лишь Рамиль.
Захар, не смотря на первый порыв, сначала отодвигал младшего брата на задний план, но понял потом, что мальчишка одинок, хотя обладал ранимой и открытой душой. Регина не сильно утруждала себя «мамством», как, она это называла.
Готовить мачеха не любила и часто покупала в магазинах полуфабрикаты, или лапшу быстрого приготовления, называя это супом. Отец питался в ресторанах около своей работы и на любой неумелый, кулинарный шедевр рыжей суки отзывался мягко, однако ее стряпню почти не ел.
Захар помнил, как готовила мама, и какие комплименты дарил ей отец, и как он мчался со школы в предвкушении «вкусненького»!
А Регина из «вкусненького» могла сварить макароны и сосиски с кетчупом, чему Рамиль очень радовался.
Захару скоро надоели блюда мачехи и он, сам, часто делал для себя и младшего брата: азу, пресные лепешки, бешбармак, крошечные домашние пельмени, и эчпочмаки, вспоминая, как готовила мама и бабушка.
Однажды Захар попытался испечь бабушкины маковые рулеты. Они получались не такими пышными и вкусными, совсем не такими! Но младший брат восторгался его умениями и с удовольствием смёл их с молоком и чаем!
Однажды, примерно, чрез год, после того как Захар поселился у отца, Рамиль пришел домой не разговорчивый, как всегда, а замкнувшийся, с царапиной на щеке и несколькими синяками на теле.
Регина потрепала сына по голове, и, направляясь к выходу, сообщила:
– Мальчики, меня не буде до вечера! Так что разберитесь тут сами.
Это означало, что она отправилась по магазинам закупать очередные шмотки, пилить ногти или делать новую стрижку.
Рамиль шмыгнул мимо матери, но Захар, как только за Региной захлопнулась дверь, поймал его за руку:
– Чё скрываешься?
Рамиль опустил голову, пряча слезы, которые тут же размазал по щекам и, всхлипнув, признался:
– Я чмо и слабак.
Захар взял за подбородок брата и пристально посмотрел в такие же, как у него глаза:
– Запомни, Рамиль, ни твой прадед, ни дед, никогда не были слабаками! Ты потомок очень древнего рода крымских воинов, понял?
Рамиль поморгал длиннющими ресницами, впитывая в себя всё, что, потом говорил Захар. О том, что их прапрапрадед служили у Сахиб II Герая хана, а потом, когда Крым присоединили к Российской империи, во времена Екатерины Великой, мужчины их рода стали нести службу в Крымско – татарском войске, в составе Симферопольского конного полка.