Он взял тело под мышки, приподнял, вылез из-под него и снова уложил на пол. Каждая мышца горела. Алеш забрался на стул и аккуратно прислонился к спинке. Не помогло. Боль усилилась.

И Модвин пошевелился.

– Она носила моего ребенка, – сказал он, будто только что об этом вспомнил.

Алеш потратил последние силы на то, чтобы пнуть как следует пухлый живот Сикфары. Он съехал набок и звонко треснул по шву: кожаный мешок с жижей, ничем не лучше хозяйки.

– Я знаю, как выглядит беременная женщина.

Модвин Фретка сгорбился и закрыл ладонями лицо.

«Лучше бы закрыл на замок клятую дверь».

Едва она отворилась, Алеш сразу понял, что пришла управляющая. Он опустил веки, прижал ухо к плечу и сквозь гул крови услышал:

– Куда вы запро… мать твою!

Дверь резко захлопнулась, щелкнул засов. Алеш потер шею и открыл глаза. Ютта стояла, вжавшись в угол, и придерживала запертую дверь рукой. И таращилась на труп, конечно же. Он как раз начинал тихонько коченеть.

«Изнутри посмотреть бы, да, верно, не успею».

Модвин Фретка вдруг выпрямился и повернулся лицом к ошарашенной управляющей.

– Я это сделал, – сказал он весьма убедительно. – Потому что она убила тех мальчиков.

Ютта посмотрела на него, на труп и потом на Алеша.

«Да, именно так. Ты все поняла правильно. А я вам ничего не должен объяснять».

Он ждал, что теперь почувствует злость или хотя бы смятение, как после глупой безобразной драки. Но он ничего не чувствовал, будто его внутренности вынули из тела, перемыли в тазу крепкого древесного спирта и зашили обратно кое-как.

«Может, так все и было, вот меня и тошнит».

Управляющая рискнула отпустить бедную дверь, чуть-чуть приподняла юбку и осторожно, широким полукругом обошла разлившуюся под трупом вязкую лужу. Алеш смотрел в одну точку, только краем глаза наблюдая движение, и осознал вскоре, что глядит Ютте в лицо. Он, кажется, вздрогнул, когда она присела напротив и крепко взяла его за руки. У нее горели ладони. Или, может быть, он замерз.

– Я тоже похоронила сына, – полушепотом произнесла Ютта и сильно сжала Алешу пальцы. Ему было очень больно, одновременно холодно и тепло. Потом он скорее догадался, чем ощутил, что она потянула его наверх, требуя встать. – Идите со мной.

Господин Фретка метнулся к двери.

– Ютта…

Управляющая почти ласковым жестом смахнула Модвина обратно к стене.

– Запрись здесь и никого не впускай, пока я не вернусь, понятно?

Древние стены удивленно провожали их узкими выщербленными глазами.

Этот замок оказался огромным, словно целый городок где-нибудь в предгорье: с кучей уровней, весь из себя каменный и ужасно чужой. Ютта знала его, как кротиха подземную нору. Ее не пугала темнота или крутые ступеньки. Один раз она остановилась и сделала соответствующий повелительный жест, потом дождалась, когда за поворотом затихнут шаги, и снова потянула Алеша за рукав. Спускаясь по очередной лестнице, он прочистил пересохшее горло и спросил:

– Куда мы?

Управляющая покосилась на него из-под ресниц.

– Думаю, вы догадываетесь.

«И правда. Чего это я».

– Мне дадут напоследок увидеть брата?

– Именно это я и собираюсь сделать, – спокойно подтвердила Ютта. – А будете меня слушаться – останетесь живы. Вы хотите жить?

«Хороший вопрос».

– Нет.

Управляющая глубоко вздохнула.

– Придется, если вам не плевать, что станет с вашим братом. От вас зависит, выйдет он из этого подвала или нет. У парня от страха скоро сердце лопнет, а он нам еще понадобится.

Потный стражник при ее приближении выпрямился и встал торчком у нижней площадки лестницы. Ютта походя протянула ему руку.

– Дай сюда ключи и пшел вон.

Он так и поступил. Управляющая сунула ключ в замок ближайшей двери, привычным движением провернула и, открыв камеру, подтолкнула Алеша в спину.