Направление мыслей вовне и установление их в состоянии движения – это действие, оно же pravṛtti. Nivṛtti, или путь Знания, означает направление мыслей внутрь – в направлении своего Естества. Тот, кто делает это, называется sanyāsi. Отречение от мира происходит на уровне внутренней осознанности. Зачем нужно игнорировать мир? Чтобы медитировать на свое Естество. Даже если кто-то демонстрирует все внешние признаки sanyāsi, но не направил свое внимание к Естеству, он не настоящий sanyāsi. Знание Себя и непрерывная медитация на Естество – вот реальные и живые признаки sanyāsi. В «Гите Бхашья» Ади Шанкара говорит: «Jñānam sanyāsa lakṣaṇam». В «Рамана Гите» Бхагаван утверждает: «Sanyāsō nirmalam jñānam na kāṣāyō na muṇḍanam». Жить, игнорируя мир, и быть поглощенным Естеством-осознаванием, это и есть sanyāsa. Вот что такое чистая субъективность.

Есть такие люди, которые изучили шастры, будь то адвайтические или двайтические, стали великими учеными, но увязли в спорах и дебатах, и тратят свои жизни, воюя друг с другом. Вопрос «enḍṛu uraittu en?» (какой смысл в этих дебатах?) – это могучий прорыв, призванный обнажить их глупость. Достаточно хотя бы немного знать священные учения, чтобы понять, что цель – это успокоение ума. Именно это требуется, чтобы быть поглощенным Атма-вичарой (Само-исследованием). Все переживают счастье в состоянии глубокого сна без сновидений (annilai ellārkkum oppām). В этом состоянии нет абсолютно никаких мыслительных модификаций вроде «я», «ты» или «он»; «индивидуум», «мир» и «Бог» (jīva, jagat, Īśwara); адвайта или двайта. Там все наслаждаются счастьем. И это счастье – наша подлинная природа. В глубоком сне мы испытываем счастье, потому что там ум затих. А блаженство реализации в том, что ум пребывает в Естестве сознательно.

Как происходит manōnāśa (уничтожение ума)? Когда мы рассматриваем веревку в свете фонаря, змея, которая виделась в ней из-за незнания, исчезает. Таким же образом, когда Естество благодаря учению Гуру становится очевидным, ты осознаёшь, что все эти upādhī (дополнения) вроде ума и тела, которые видятся в Естестве, не имеют какого-либо существования отдельно от Естества. Тот, кто понял, что мираж в пустыне на самом деле не содержит воды, не будет обращать на него внимания, даже если иллюзия продолжит появляться. Подобным образом и jīvanmukta – тот, кто постиг, что upādhī вроде тела и ума – всего лишь иллюзорные видимости в Естестве и что все они нереальны – не будет обращать на них никакого внимания, даже если они продолжат являться перед ним до конца его прарабдхи35 Это можно назвать словом bādhānāśa. Если внешнее устранение объекта называется rūpanāśa, то bādhānāśa означает внутреннее устранение объекта, то есть просто его сведения на нет путем знания его нереальности и вытекающей из этого непривязанности к нему (а также и отсутствия к нему отвращения). На пути джняны bādhānāśa более важна, чем rūpanāśa. Ведь часто даже после устранения формы, привязанность или отторжение к личности или к объекту остаются внутри и тревожат нас. С другой стороны, если даже форма не уничтожена, а привязанность или отторжение к ней исчезло, то, по сути, для нас ее не существует. Это и есть bādhānāśa. Вот что подразумевается под ulagai viḍal, и когда Знание Себя засверкает, сияющее царство Естества будет светить внутри нас.

Словно два крыла птицы, vairāgya (непривязанность) и bōdha (Знание Себя) необходимы для человека, чтобы он воспарил в chidākāśa (Пространство-Сознание). Основой этому может служить сила различения (vivēka), которая скрыта внутри человека – а по сути, это и есть принцип Гуру-таттвы (Guru-tattva).