– Да и разве можно так просто освободить человека от договора, который он подписал своей же кровью?.. – проигнорировала Азирафаэль, снова скосив глаза в сторону темных стеллажей.

– Кровью? Пфф, да их давно заменили на ручки с красными чернилами.

– Вот как, – только и нашлась Азирафаэль. Ей-то казалось, она привела достаточно весомый аргумент.

– «Вот как»? Это все, что ты можешь мне сказать?

– Прости, Кроули, я… не могу.

– В смысле?

Азирафаэль в отчаянии закусила губу, пытаясь придумать, как подготовить Кроули, но на ум шли только отговорки-клише типа «мы больше не можем видеться» или Зло всех Зол – «между нами все кончено».

– Я просто не имею права в это вмешиваться, – осторожно сказала она, решив отложить этот разговор до более подходящего момента, и зачем-то добавила: – Даже если вы больше не пользуетесь кровью.

На том конце провода повисло молчание, прерываемое свистом проходящего сквозь плотно стиснутые зубы воздуха. Азирафаэль почувствовала себя, как человек, стоящий под деревом в грозу.

– Поверить не могу! – наконец разразился Кроули. – Мы несколько тысяч лет спасали друг другу задницы, а сейчас я слышу «прости-извини»?! И хватит уже шептать, я тебя еле слышу!

– А ты не думал, – слегка подрагивая от негодования, процедила Азирафаэль, – что если твои узнают о моем вмешательстве, тебя просто… просто…

– Ах, так ты обо мне беспокоишься, как благородно! – съехидничал Кроули. – Тогда упивайся своим благородством и дальше, потому что ты только что подписала двум соплежуям смертный приговор!

Кроули с такой силой бросил трубку, что Азирафаэль чуть было не выронила свою. Где-то с минуту она слушала гудки, но в голове продолжал отдаваться крик Кроули. Все, чего она хотела сейчас, это чтобы Гавриил пришел только завтра. А еще лучше – в следующем месяце.

– Мисс Фэлл, простите, а что вот тут за слово?.. Все в порядке?

У нее что-то кололо в груди, но Азирафаэль подумала, что Верити спрашивает не об этом.

– Да, все хорошо.

– А, я так и подумала. Просто вы все еще держите трубку.

– Азирафаэль, прости за беспокойство…

На этот раз вскрикнула не только Верити. Гавриил вышел оттуда же, куда совсем недавно якобы ушел.

– Откуда вы, черт возьми, появляетесь? – не выдержала Верити. Она была в том состоянии, когда непонятно, тянет ли тебя неистово хихикать или не менее неистово кричать.

Гавриил взглянул на нее словно воплощенное всепрощение и снова обратился к Азирафаэль:

– Не затруднит ли тебя кое-куда съездить?..

* * *

Кроули был мрачнее тучи. Он нашел Хораса сидящим на бортике фонтана; он тоже где-то достал хлеб и бросал крошки в шарообразных голубей. Девчонка сидела на том же месте. На первый взгляд Хорас казался абсолютно нормальным ребенком, но у Кроули был наметанный глаз: договор на всех оставляет свой индивидуальный отпечаток злого рока.

– Ты вернулся, – заметил Хорас. Видимо, это реплика должна была означать радостный возглас.

– Ага.

– Все придумал?

– Ага.

Хорас бросил остатки хлеба в стайку сизых пернатых шаров и соскочил с бортика.

– Тогда действуй.

Кроули медлил.

– Слушай, а что она вообще натворила?

– Толкнула мою сестру. Под велосипед. Она сломала ногу и ребро. А ей всего-то шесть лет.

Кроули надул щеки, еле сдержав ругательство, хотя и испытал облегчение от того, что девчонка осталась жива. Согласно адской статистике, людей на договоры с демонами толкала смерть близких людей. Ну, или деньги и слава.

– Ее не наказали?

– Она сбежала сразу. Я успел ее заметить, но мне не поверили.

– Почему?

– Дочь шефа полиции.

– А.

– Так ты будешь ее сжигать или нет?

Кроули очень медленно повернул голову в сторону девчонки, взгляд подернулся обжигающей пеленой (Кроули не был вполне уверен, что это огонь). И тут на него со всего размаху налетели сзади.